Яна, услышав такую несусветную глупость, только вздохнула: «Ну что за ерунду сморозил сирен? Сам же знает, почему нет однокурсницы, а такое несет. Вот и корми его после этого пирожками да жалей. Сейчас впору не лакомство подсовывать, а в ухо стукнуть, чтобы в голове шестеренки на место встали». Словно отвечая невысказанному пожеланию девушки, к болтливому сирену метнулся Надалик и зарычал:
– Ах ты, урод! Везет? Да тебя за такое везение…
Сейчас он мало походил на себя обычного – рослого, симпатичного и чуть неловкого парня. Глаза Еремила явственно отсвечивали инфернальной зеленью, рот щерился набором острых как ножи зубов, даже вся фигура как-то разом стала массивнее и тяжелее. Не выдержав испытания, треснули по швам рубашка и брюки, чудом уцелели распахнутый жилет и нижнее белье. Ногти обернулись длинными лиловыми когтями, на коже выступили мелкие красные чешуйки. На руках, сграбаставших Пита за грудки и как пушинку державших на весу, бугрились тугие жгуты мускулов.
Цицелир расширенными от страха глазами взирал на эту метаморфозу, произошедшую из-за его невинных слов. А потом обмяк, распахнул рот, закатил глазки и пронзительно, тонко заверещал.
– Достаточно, Еремил. Отпусти студента Цицелира. Он раскаивается, – прежде чем кто-то из студентов решился броситься на защиту трепача, раздался из центра помещения невозмутимый голос Тайсы.
Он вывел Надалика из состояния яростного безумства. Парень разжал руки, давая сирену возможность упасть на коврик и трусливо отползти в сторонку. Сам же Еремил остался стоять, с недоумением рассматривая собственные руки в лохмотьях разодранной рубашки. Когти на пальцах неторопливо, будто в замедленной съемке, сменялись обычными плоскими ногтевыми пластинами. Гасли глаза, а чешуйки блекли, уступая место хорошему загару.
– Ненормальный, ты мне рубашку порвал! – взвизгнул Пит, сообразивший, что разбрасываться обвинениями лучше из-за спины преподавателя. Сирен вскочил, отбежал к Тайсе и теперь вопил оттуда.
– Следует заметить, вам очень повезло, студент Цицелир, – невозмутимо высказалась мастер. – Не каждому вызвавшему гнев и первую трансформацию демона удается пережить ее без травмирующих и опасных для жизни последствий.
– Он мне рубашку порвал, – заныл сирен, до которого так и не успел дойти смысл слов Тайсы.
Зато он дошел до Еремила. Парень потряс головой, будто пытался вернуть себе ясность мыслей, и вопросительно пробормотал:
– Я же человек. Всегда был…
– Вы полукровка, Еремил, – спокойно объяснила преподаватель. – Обучение владению внутренней силой дало возможность проснуться спящей крови, а вспышка ярости ее спровоцировала. Не переживайте, при должном самоконтроле все пойдет вам на пользу, как в плане магическом, так и в физическом. Но сегодня ваше душевное равновесие нарушено, потому от занятий толку не будет. Я вас освобождаю, отработаете позднее в индивидуальном порядке. Думаю, сейчас вам стоит зайти к коменданту Олхрокху и попросить заменить комплект стандартной формы блюстителя на модель для трансформов. Когда переоденетесь, рекомендую посетить библиотеку и взять для изучения труд Катерга Обрамида, исследовавшего потомков демонов са-варжи, затем дойти до лекарского корпуса и получить консультацию по особенностям переходного периода у мастера Лесариуса. Также советую побеседовать на тему свежеобретенной силы с деканом Гадерикалинеросом. Он хорошо разбирается в наследии крови. Я же только скажу, что вам необычайно повезло: унаследовав дар предков, вы не взяли их пустого безумства. Ступайте же!
