Когда почти вернувший себе боевой дух Назар вернулся на поляну с охапкой хвороста, костёр уже освещал лагерь. Компания расположилась на двух старых стволах.
– И где ты ходишь, муж? – подвинулась Вика.
– А что, мы и сегодня дежурим?
– Нет, мы с Киром приняли почётную эстафету, – суетилась около костра Аллочка. – Угадай, что у нас сегодня на ужин?
– Круглый год в тарелочках, лишь летом на лугу. Для мальчиков и девочек цвету я и расту!
– А как ты угадал? – рассмеялась Аллочка.
– У гречки запах особый.
– Так, готовим посуду! – скомандовал Кирилл. – Через десять минут ужин будет готов.
– Он в походе очень нужен, он с кострами очень дружен. Можно гречку в нём сварить, воду к чаю вскипятить. Что это, ребятки?
– Котелок, – улыбнулась Аллочка.
– Зара, завязывай со своими дурацкими загадками! – поджал губы Кирилл.
Славик с Борисом и Катя послушно удалились. Вика кивнула на приготовленные миски.
После ужина никто не торопился расходиться. Дежурные вымыли котелки и поставили ещё воду для чая.
– Поистине, чему нет ни меры, ни веса, ни цены! – задумался Назар.
– И чему? – поинтересовалась Аллочка.
– Огню! – догадалась Катя.
– Зара, а почему нельзя отмечать сорок лет? – Аллочка опустила ещё один пакетик с заваркой, подставляя кружку раздающему кипяток Кириллу.
– У христиан число сорок связано со многими событиями, – начал Назар.
– Например, женщина носит ребёнка сорок недель? – уточнила Катя.
– Сорок дней искушали Иисуса, – вставила Вика.
– Это ты про пост сейчас, да? – уточнила Аллочка.
Вика кивнула.
– Сорок дней длился Всемирный потоп, – дополнил Глеб.
– Я слышал, – неожиданно подал голос Славик, – в сорок лет ангел-хранитель покидает человека.
– С чего вдруг? – изумилась Катя.
– Ну, типа, он уже поумнел, обойдётся дальше своими силами.
Не понятно, шутит Вика или правда верит тому, что несёт?
– Сорок дней душа покойного скитается между миром живых и миром мёртвых, – погрустнела Катя.
– Вот именно! – похвалил Назар. – Весело отмечая сороковой день рождения человек как бы привечает смерть, радуется ей. А смерть и не прочь прибрать к себе того, кто её призывает.
– Бабкины сказки! – фыркнула Вика.
– Каждому по вере воздаётся! – миролюбиво произнёс Глеб.
– Чего вы на человека накинулись? – неожиданно заступилась Катя. – Ну, не хочет он отмечать день рождения за столом, это ведь не преступление!
– Я хочу отметить восхождением!
Назару стало неудобно, вдруг подумают, что он зажал банкет из жадности.
– Вернёмся домой обязательно сходим в кафе.
Разбуженный в половине седьмого Борис ворчал, что он на отдыхе и не желает вскакивать в такую рань. Разозлившаяся Вика предложила ему оставаться в лагере. Тогда он сделал одолжение и оделся. Как и вчера, в кроссовки и лёгкую ветровку. От предложенной ему Кириллом запасной куртки отказался в весьма грубой форме. Начало Назару не понравилось, но настаивать он ни на чём не мог. Не видел никакого смысла. Борис заявил, что ему двадцать пять, а не десять. С одной стороны, логично. Но лично Назар считал десятилетнюю Ирку, дочь Глеба и Кати, гораздо разумней. Однако позиция невмешательства, скорее всего, единственный возможный способ не портить себе настроение.
– С днём рождения! – Вика поцеловала его в щёку.
Катя кинулась обниматься, Кирилл пожал руку, Глеб фамильярно похлопал по плечу. Прямо как большой босс, почему-то жест задел самолюбие Назара.
– Пятиминутная готовность! – скомандовал Глеб. – Берём рюкзаки, заночуем на Столовой. Сомневаюсь, что мы успеем сюда вернуться до темноты.
