* * *
Я сидела, поджав под себя ноги, закутавшись в плед, и крутила в руках бокал. Меня снова переполнял водоворот чувств. Снова какая-то скованность, снова смущение и опущенные в пол глаза. Мне было стыдно, если хотите. Стыдно, потому что последняя моя выходка вообще не предполагала повторного нашего общения, как мне искренне казалось. Я ведь ушла тогда – в ту ночь в «Ренессансе». Между нами так ничего большего и не произошло. И как бы ни назревало желание, как бы ни отказывал мозг и ни притягивал своей близостью локоть, я отступила. В самый последний момент. Просто встала и ушла.
«Ведь у праздника свои правила, а у жизни – свои», – думала я в тот момент. Тогда я пыталась убежать от жизни, но она по-прежнему оставалась внутри, не давая счастью законно занять свое место, хотя бы на время. Тогда, ночью, я прижималась к нему сильнее и сильнее, чтоб восполнить наконец все эти дни ожидания, но чувствовала, что делаю что-то запрещенное, будто не имею на это права. И сейчас, буквально через несколько мгновений, справедливость займет свое место, обернувшись ко мне кривой гримасой насмешки.
И они не заставили себя долго ждать. Только были они уже над самой собой. В тот момент, когда я ловила такси среди ночи у отеля, пулей проносясь мимо швейцара, когда трясущимися руками пробивала в магазине двухлитровую бутылку мартини, когда наутро пыталась вести с ним более или менее конструктивные беседы на темы структуры и бизнеса, они громким эхом метались в черепной коробке и порождали острое желание самоуничтожиться при первом удобном случае. Но персоналки, как всегда, решают. Решили они и в тот момент. Иначе не сидела бы я сейчас здесь и не откровенничала, пусть с изрядным смущением, о тех мыслях, о которых, даже изрядно напившись, не рискнула бы обмолвиться. Эти была одни из них…
– Ну, чего ты смеешься? – смущалась я, видя вновь перед собой его улыбку. – Я же боялась тебя тогда!
– Почему? – искренне поинтересовался он.
– Ну, где ты… весь такой прямо ух! Старший эксперт, зажигалка и искрометный позитив. А где я… все не то, все не так, за месяц даже квалифицироваться не могла… Ходячее недоразумение, а не партнер!
Он то в шоке отводил глаза, то расплывался в необъятной улыбке, слушая эти мои откровения. Девочки, не пейте, когда чувствуете себя счастливыми, вообще не пейте – голову потом не найдете даже под плинтусом.
– А сейчас? – спросил он, остановив взгляд на моих окосевших глазах.
– Сейчас? – секундная пауза на размышления. – Сейчас уже нет. Ну, если только чуть-чуть.
«Главное – в этот момент глупо не захихикать! Главное – не захихикать…»
– Чуть-чуть?
– Угу, – и улыбка, от которой уже болели скулы. «Господи, спасибо, что делаешь меня сейчас такой счастливой дурой!»
– А если честно, – это уже пошло в его адрес. – Вот мы сейчас сидим с тобой здесь, напротив друг друга, и мне невероятно хорошо. Честно. Но через какое-то время мы разойдемся, и ты снова станешь моим экспертом… боюсь, что больше не увижу вот этой твоей улыбки, потому что когда ты в бизнесе, ты не улыбаешься. А если даже и улыбаешься, то она какая-то другая, не такая совсем… я не знаю, как объяснить, но другая она… другая.
И снова эти глаза. Снова его глаза – красноречивее всяких слов. Они как наркотик: чем больше смотришь, тем больше хочется. Если б он только знал, как я хочу сейчас к нему под одежду, под рубашку, под кожу, по венам и в самое сердце…
