Арасия. Пустой трон - страница 30

– Как ты?

Не поворачиваясь, Сашка помотал головой. Не знал, сможет ли вообще сейчас говорить. Приводить крепость в порядок было просто – слова почти не требовались: “подсоби”, “держи”, “тяни”, “потерпи”, “поддай”, “погоди”… Андра же ждала совсем другого. Но что Сашка мог сказать? Что он растерян? А разве это не очевидно? Слишком много всего случилось сразу! Что он ни черта не понимает? Сашке казалось, он с давно привык к разочарованиям, в детском доме вообще мало радостей, но то, что чувствовал сейчас, было чем-то новым, совершенно незнакомым, его не учили с таким справляться.

– Рема…

Внутри похолодело. Что Рема? Перетаскивая камни, Сашка видел, как она кружит над долиной и крепостью, охраняя. Но что если она улетела? Он развернулся, глянул на Андру.

– Ей тоже больно, Саша, – тихо сказала та.

– А, ну конечно! Зато мне прям в кайф! Я в экстазе! – он саданул кулаком по двери. Полыхнуло болью. Костяшки и так уже сбиты в кровь, чуть больше, чуть меньше – какая разница. Но внезапно стало легче.

Андра побледнела, толкнула дверь, затянула Сашку внутрь, в полумрак и прохладу пегасьей башни. Марру юркнул следом, едва успел убрать пушистый хвост перед тем, как дверь захлопнулась.

С минуту они просто стояли, привыкая к полумраку, наслаждаясь тишиной, глубоко дыша и вдыхая вкусный запах сена, что хранилось внизу. Потом Сашка прислонился к стене. Прохладный камень приятно холодил макушку. Марру подскочил, потерся о его ноги, и Сашка сполз вниз, плюхнулся на пол, сгреб дракотика в охапку, уткнулся лицом в его пушистую шерсть. Марру вывернулся, обхватил его передними лапами и тихо затарахтел. Андра опустилась рядом и обняла их обоих. Сколько времени они так просидели Сашка не знал. Вообще старался ни о чем не думать. Просто слушал тарахтение дракотика, да вдыхал пыльных запах его шерсти и сладковатый – сена. Теснота башни, тепло Марру, близость Андры – все это успокаивало. Наконец, он мягко высвободился, подхватил два мешка с сеном и молча побрел наверх. Не оборачивался, но слышал, что Андра и Марру не отстают, и был благодарен, что можно помолчать. Сейчас хотелось тишины.

Пегасы встретили их тревожным ржанием – битва тоже всполошила их, заставив сперва разлететься, потом собраться в башне. Теперь они поглядывали с опаской, словно пытались по лицам людей понять, что происходит, тихо всхрапывали. Некоторые вскидывали головы и били копытом, показывая, что узнали. Другие все же подходили, чтобы обнюхать и добродушно фыркнуть в лицо. Сашка бросил мешки и с остервенением принялся чистить стойла, Андра молча раскладывала по кормушкам свежее сено. В бочке еще осталось немного воды, и они разлили ее по кадушкам. Знакомые ритуалы успокаивали всех, не только людей, и вскоре Марру затеял привычную возню – пегасы любили поиграть с ним. Один из них все это время бродил следом за Сашкой, как привязанный, забавно пофыркивал, тыкался в спину, требуя внимания и ласки – пришлось отложить уборку и отыскать жесткий гребешок, чтобы расчесать его длинную гриву.

Вся эта монотонность и неспешность подействовали на Сашку умиротворяюще. Не нужно говорить и думать, не нужно смотреть на разрушения и раны, можно сосредоточиться на простых действиях и наслаждаться близостью и доверием пегасов. Вся работа была сделана, но уходить не хотелось. Там, внизу, придется ловить тревожные взгляды, снова думать о Реме, разбираться в ее и своих чувствах, гадать, как правильно теперь себя вести. Здесь же, среди пегасов, Сашка чувствовал себя в безопасности, точно в коконе. И он вышел на взлетную площадку, опустился на пол у самой стены. Андра примостилась рядом, взяла его под локоть, положила голову на плечо. И они снова сидели молча, смотрели как перед башней кружат пегасы и дракотик выписывает в воздухе замысловатые пируэты. Лишь когда вдали раздался тоскливый, ни на что не похожий вой и показался черный дракон, Сашка нахмурился. Так теперь всегда будет? Как будто им с Ремой стало тесно в одной крепости – слишком сильное напряжение возникло между ними. Сейчас ее присутствие одновременно и давало надежду и смущало Сашку, усиливая его внутренний раздрай. Кольнуло беспокойством – что если с Ремой так же? Что если из-за этого она улетит, насовсем, не захочет оставаться рядом с ним? Но тогда крепость окажется под угрозой, и все, кто нашел в ней убежище!