Арбайт. Широкое полотно - страница 34

5 марта 1953 года рыдающая матушка направила Гдова в музей Сталина подать новопреставленному великому соседу за то, что он умер, охапку зеленых веточек мещанского растения аспарагус (Asparagus plumossus), что росло у них на окне в глиняном горшке. Ведь живых цветов тогда в Сибири зимой-весной не водилось, не то что сейчас.

Горе! Горе! Рыдающие сотрудницы музея записали фамилию Гдова в толстую «Книгу отзывов», что он первым во всем городе сделал такое богатое приношение усопшему. А вечером об этом его подвиге уже рассказывали в детской радиопередаче «Сталинские внучата» – местном аналоге столичной «Пионерской зорьки».

– Граждане свободной России! Вяжите меня! Я тоже внес свои две копейки в копилку тоталитаризма! – возопил Гдов.

Кривлялся, конечно же, но все же так разволновался, что уже не мог день больше работать и в этот.

1. Виноваты ль и крестьяне в том, что случилось с Россией после 1917 года? Вообще кто-нибудь в этом виноват или свершилось то, что должно было свершиться?

2. Знакомо ли вам слово «авоська»? Как вы полагаете, кто впервые ввел в обиход это советское слово?

3. Знаком ли вам фильм «Партийный билет»? Имеет ли к нему какое-либо отношение кулак Дзюбин? А поэт Эдуард Багрицкий?

4. Какие еще цветы, кроме аспарагуса, выращивали на своих окошках советские мещане, ухитрившиеся в ХХ веке, несмотря на тяготы его, пережить практически всех начальников нашей страны?

5. Хорошо ли поступил кулак Дзюбин, отобрав у ребенка авоську? Кто в этом тексте назвал Иосифа Виссарионовича Сталина главным подлецом Страны Советов – Дзюбин, Гдов, автор? Правоверна ль эта жесткая характеристика или были (есть) в нашей стране подлецы и покруче?

Писатель Гдов сидел за письменным столом и пытался работать. Он хотел создать широкое полотно из истории русской интеллигенции, которая домахалась красным флагом до того, что очухалась только в ГУЛАГе, но суровый этот урок впрок ей совершенно не пошел, хоть кол ей на голове теши!

Гдов колебался. Считать ли интеллигенцией двух пожилых людей, которых он знал, когда был еще относительно молод?

Один из них, отец его приятеля-актера К., родом был из крестьян отдаленных уголков Московской губернии, достиг в жизни лишь звания доцента несущественного московского вуза, в тюрьму не попал. Говорил, что не за что было. Ну да тут уж он или ошибался, или лукавил. Ведь мало кто в ГУЛАГ действительно влетал за дело, остальные так это, ни за что. Ни за что тянули адские сроки, а не попали б в жернова – рассуждали бы как доцент. Рисовали бы стенгазету, ходили на партсобрания гневно осуждать какого-нибудь очередного врага Страны Советов. Он мужик-то хороший был, доцент, любил рыночный творожок, вырезал из газеты «Труд» смешные случаи про рыбалку и сбор грибов, однажды рассказал Гдову памятную историю из собственной комсомольской юности.

Суть этой истории заключалась в том, что троцкистская оппозиция тех лет, которая всерьез, надолго и взаимно ненавидела Сталина, решила собрать свое сборище в одном из рабочих клубов Марьиной Рощи, там, где сейчас синагога. А комсомольским сталинским орлятам их старшие партийные орлы поручили это антинародное мероприятие сорвать. Правильная молодежь сначала затеяла потасовку в дверях со старыми оппозиционными чертями, но тем не привыкать, они тоже ребята были боевые, не хуже, чем сталинисты, прорвались в зал и там торжественно расселись по рядам. (Помнится, Гдов, слушая взволнованного ветерана, впервые меланхолически отметил тогда, что, если бы в тридцатые годы ХХ века Троцкий Сталина нагнул, а не наоборот, – оно, может, еще и хуже вышло бы. А может, и нет, но то, что лагеря все равно были бы полные под завязку, что при Троцком, что при Сталине, лично у него никаких сомнений не вызывало.) Троцкисты только-только завели было с трибуны свое обычное «бу-бу-бу», ругая товарища Сталина, что он предал завоевания Октября, как молодежь им тут же вырубила свет путем обрезания главного несущего кабеля, но и это еще не было финалом. Хитрый враг, оказывается, запасся свечами. Троцкисты эти свечи зажгли и принялись петь «Интернационал», от звуков которого тени присутствующих романтично колебались. Что ты с такими негодяями сделаешь? Однако сталинская молодежь догадалась и тоже взялась за этот партийный гимн, но с нарочитым опозданием на одну строчку. К примеру: если троцкисты уже поют «Весь мир голодных и рабов», то сталинисты всего лишь заводят «Вставай, проклятьем заклейменный». От такого визга, рева нервы у троцкистов не выдержали, и враги покинули свое сборище. У троцкистов нервы вообще были нежные, отчего Сталин их и переиграл.