– Алис, а сколько я уже тут? – спросил вслух. Резко захотелось курить, я даже почувствовал запах сигаретного дыма.
– Уже год и два месяца, Артём, – ответила Алиса приятным женским голосом, который сейчас почти не отличался от человеческого.
– Досадно… – протянул я. – Включи музыку, пожалуйста.
– Да.
В голове заиграла мелодия. Вивальди, один из любимых композиторов Като Куроки. Это она меня на него подсадила. Алиса сумела подключиться к незащищенной сети, и у меня появился доступ к музыке. Не знаю, все ли чипы так могут или у меня особенный.
– Алис, а я смогу выбраться отсюда? Или тут и умру?
– Артём, мне неизвестно.
– А ты сможешь убить меня, Алиса? И скинуть всё на несчастный случай? Тромбом сосуд закупорить или с сердцем что-то сделать.
– Нет.
– Досадно…
Я взял с прикроватного столика медальон и открыл его. Глаза отца одобрительно смотрят на меня, брат тепло улыбается. Моя красивая мама радуется. Я захлопнул крышку. Моя семья здорова и счастлива. Это главное.
– Алиса, а что символизирует цветок эдельвейса? – спросил я, разглядывая рисунок на бронзовой поверхности медальона.
– Артём, цветок эдельвейса – символ мужества и отваги, верности и любви.
– Верности и любви… – я отложил семейную реликвию и встал. Умылся, сделал зарядку и поплёлся на завтрак, в общую столовую.
В этой больничке тюремного типа после укола жидким чипом выжило двадцать пациентов. Из семнадцати с золотой кровью осталось только девять. Не хочу думать, что случилось с остальными восемью. И не хочу знать, по каким причинам сюда попали другие люди, с обычной кровью.
Я взял поднос и набрал еды – суп с кальмарами, гречка с грибами и драники. Ну и сок. Кормили нас неплохо. Лучше, чем дома.
– Привет, – поздоровался я, подходя к столику, где завтракали другие ребята с золотой кровью. После получения жидкого чипа мы ещё больше сблизились и ели всегда вместе.
Я расположился, как обычно, с краю, рядом с Джулиан, что сидела в пижаме зайца и зависала в смартфоне. На экране прыгал Алекс – мультяшный заяц, он же – жидкий чип Джулиан, которого она умудрилась как-то визуализировать. Мы с Алисой так не умеем. Я взял ложку и зыркнул на живого зайчонка, мордочка которого выглядывала из-под пижамы Джулиан. Мне на миг почудилось, что этот мелкий кусок шерсти показал мне язык.
– Привет, – мне улыбнулась Като. Она всегда сидела напротив меня. С ней у меня были самые тёплые отношения. Мама правильно поняла – девушка мне нравится. Только вот нет у нас будущего…
– Привет, лысик, – громко поздоровалась Черри, махнув мне здоровенным фолиантом с изображением Бога Ра. – Ты прям как Птах из Египта, такой же гладкий.
– Сама-то, – буркнул я. Черри немного раздражала меня своей экспрессивностью.
– Все мы лысые, – мудро заметил Альберт и встряхнул головой. Искусственные чёрные волосы упали ему на лоб. Не расстаётся со своим париком. В кожаных байкерских одеждах, сидящий в инвалидной коляске, он выглядел очень колоритно и, чего уж скрывать, – странно. Даже более странно, чем бабка Апудо из Африки. У неё не было глаз, и она вечно что-то бормотала себе под нос.
Мы обедали, вяло переговариваясь. Иногда я бросал взгляды на Като. В компании она всегда была самой тихой, почти не говорила.
– Артём, как у тебя успехи с чипом? – с вызовом спросил Колин с другого конца стола.
– Не твоё дело, – неохотно ответил я.
– Да и дураку понятно, что хреново всё. Я вообще удивился, что он у тебя заговорил. Ты же слабак, – Колин осклабился и кинул быстрый взгляд на Като. Я уже давно понял, что этот прыщавый придурок запал на неё и бесится, ведь она предпочитает мою компанию.
