Арес - страница 17

Да нет, зря губу раскатала. Карим, как обычно, меняет дорогих сучек, как презервативы. Не твой уровень, подруга. Но почему ее так влечет к нему?

После отношений с Аресом, если его скотский эгоизм можно назвать так, в душе осталась только дикая давящая пустота. Казалось, внизу живота у нее из этой бездны росла шипастая роза, оставляя раны всякий раз, когда на нее смотрел другой мужчина. Но роза не хотела, чтобы ее сломали и вырвали с корнем — она мечтала о бережном уходе и поливе.

Тем временем Карим с ухмылкой наблюдал за потрясающей картиной, а возбуждение накатывало бешеными волнами, угрожая смыть всех зрителей. Вот это зрелище. Дикое. Утонченное в своей изощренности. Захватывающее. Карим вдохнул этот ни с чем не сравнимый запах страсти и Большой Игры, который бывает только здесь. О да, лишь в этой Цитадели беззакония. Распаленные виртуозной шахматной партией, обнаженным оркестром соблазнительных нимф и боями лучших телохранителей прямо в бассейне, откуда заблаговременно выловили всех карпов, зрители ждали главного представления.

Куда Аресу с его дешевыми понтами до Судьи? Максимум, на что он способен, — это отжать какой-то клуб у лохов и сесть своим накачанным, но глупым задом на кучу бабла. Настоящие дела творят только здесь.

Карим ожидал любое безумство: элитных шлюх, танцующих в отблесках пламени, зарубежных певиц, поющих на ломаном русском о том, какой Яков Израилевич благородный, честный и воспитанный маньяк. С восхитительным вкусом и любовью к искусству, да. Но увиденное поразило даже искушенного Карима. Все-таки Судья умеет делать крутой экшен, хватать за яйца с первой минуты. Трахать зрителя  роскошью и зрелищем, каких они не увидят нигде. Вот, почему Арес и прочие — ничтожества на его фоне.

Где-то внутри Карима диким волком завыло возбуждение, обхватывая напряженный член. Действие било в глаза, сжимало голову страстным обручем, застилало поцелуями лицо и руки, покрывающиеся мурашками. Вот оно. Наконец-то ты дождался, Карим. Вошел в элиту. Рядом сидит помощник мэра и облизывает взглядом все происходящее. Через два кресла от него — депутат. Потом Голицына, редкая мразь. Но сейчас на нее плевать. Скоро Карим сделает их всех. Это его день. Его мечта и слава. Давайте еще! Зажигайте только для него! Вот так!

Прямо в бассейне три девушки завидного телосложения скакали на рельефных жеребцах, шлепающих их по аппетитным ягодицам под одобрительные крики избалованных богачей.

Ближе всех находилась золотоволосая красотка, ее грудь, сочно обсыпанная спелыми веснушками, колыхалась под аплодисменты зрителей, а мокрые волосы растрепались, покрывая лицо, плечи и часть груди.

— Давай-давай! Выдери ее как следует, за что я тебе деньги плачу! — потребовал один из гостей, указывая на рычащего под красавицей телохранителя.

Второй держал за волосы пышногрудую брюнетку, трахая ее в налитую спелым персиком жопу. Огромные выбритые яйца хлопали девушку по ягодицам, заставляя ее брать невообразимую ноту с каждым движением самца.

Карим облизнулся. Дикий волк у него внутри оскалился, требуя больше мяса. Больше страсти. Казалось, еще немного — и зверь выпрыгнет из парня, вцепившись зубами в идеальную ягодицу красотки, с рычанием растерзает ее высокую грудь, жадно припадет пастью к низу живота, завладев сочной промежностью.

Вот так! Они все скоро станут его. Все до последней сучки. Волк взвыл, наслаждаясь зрелищем. Он ликовал, пожирая глазами отборных сучек, — они все были его овцами, его мясом. Его вещами, даже не подозревая об этом. Мансуров открыл камень на кольце и вдохнул очередную дозу белого порошка. Помутневшим от наркотика взглядом проскользил по застывшей рядом Насте, примеряясь к аппетитной заднице. Снова повернулся к шоу в бассейне. Разврат кипел, порок вспенивал воду в бассейне. Идеальное сочетание для безумия, которое охватывало задурманенный мозг мужчины.