Юноша понял, что обречен, провести здесь достаточно долгое время. А ведь завтрак был так давно.
– Кто последний? – без всякой надежды, спросил он.
– Ты последний, – недовольным тоном ответила старушка со сковородой. – А я крайняя. За мной значит будешь.
Лаи озадаченно пробормотал:
– А какая разница.
– Одна дает, иная – дразнится. – раздраженно передразнила старуха. – Беду накличешь.
Юноша в поисках поддержки посмотрел на Совенка, но тот отрешенно глядел в пространство. Тяжело вздохнув, Лаи сел на траву в конец очереди. Благо денек стоял погожий. Обладательницы сковороды и ухвата, тем временем потеряли всякий интерес к новоприбывшим и продолжили свою беседу, которая была явно более увлекательной и продуктивной, чем попытки Аргилая заговорить с Совенком.
– Я ж те говорю – сама видела. Паутина колодцы затянула в деревне. А хлеб, как не меси все кислый выходи и молоко горчит. Точно тебе говорю – все приметы сходятся. Война грядет! – горячо закончила уже не крайняя в очереди бабка.
– Да отколь война-то, – отмахнулась ее собеседница. – Кому нападать? Кому мы старые нужны.
– Знамо дело, – авторитетно продолжила первая старушка и покачала в воздухе сковородой. – Вся беда приходит с юга. От ентих южан беды только и жди.
– Чу, – удивилась вторая. – Ты про Хадна-ар этот талдычишь что ля? Так там всегда война.
– Сама ты талдычишь. А я про приметы тебе толкую.
Лаи посмотрел на дверь кузницы. Та оставалась закрытой с того моменты, как он встал в очередь. Никто в нее не входил, но и никто не выходил.
– Простите, – юноша встрял в разговор бабок. – Вы давно стоите?
– С утра, милок. – улыбнулась беззубым ртом старушка с ухватом.
– А очередь быстро двигается? – теряя последнюю надежду закончить дела до обеда, уточнил Аргилай.
– Пока только растет. – добродушно кивнула беззубая и вернулась к беседе со своей подругой.
Лаи озадаченно почесал в затылке. Ухваты, подковы и сковородки – это конечно важно, но четыре девушки, мающиеся в кандалах куда, как важнее – решил юноша. Он встал, собрался с духом и героически ринулся в атаку. От такой безудержной смелости могли померкнуть все подвиги легендарных героев прошлого.
– Милые дамы, разрешите, я пройду. – выпятив вперед грудь и развернув плечи, он сделал уверенный шаг вперед. – Мне только передать послание.
Добродушие с бабки, как ветром сдуло. Улыбка померкла на морщинистом лице. Старушка взяла наизготовку сломанный ухват, не хуже, чем Трица брала свое копье, готовясь к бою.
– Куды!? – вскричала обладательница сковородки и подняла свою посуду, являющуюся неплохим ударным оружием. – Передать ему. Всем только передать. Смотрите, какой передаст, нашелся!
– Вы не понимаете, – попытался объяснить юноша. – Это вопрос жизни и смерти! Девушек надо спасти!
– Да и мы сюда пришли не ерундой потрясти. – пробасил здоровый мужик, держащий под уздцы хромающую кобылу. – Мир не ограничивается твоими проблемами, парень. Тут через одного вопрос жизни и смерти. Так, что встань в очередь и жди, как все.
– Я вот лекарства из города везу. – сообщил почтенный пожилой господин в длинном одеянии с фестонами в форме дубовых листьев. – Телега сломалась – без новой ступицы никак до деревни не доберусь. А там, молодой человек, люди умирают.
– А мне крючки треба! – встрял в разговор худой крестьянин в грязной одежде. – Рыбы в озере наловлю. Детишек накормлю. Третий день голодают.
