Вскрикнув от неожиданности, она присела на корточки. Толчок, который показался Бране началом землетрясения, оказался началом полета. Пирамида плавно отдалялась от земли, теряя при этом прозрачность. В то же время черный бриллиант внутри переплетенной колонны стал светиться, быстро повышая интенсивность свечения. Внезапно вся конструкция засияла уменьшенной копией Вселенной. Приступ паники, смешанный с восторгом, остановил голос отца:
– Ты прошла испытание! Дальше будет намного легче. Иначе было нельзя. Помни, я всегда буду любить тебя!
Брана очнулась. Нейронавигатор левитировал над ее ладонью, слегка поблескивая внутренним светом черного бриллианта. Очень медленно, еще не веря, что все закончилось, Брана убрала устройство и разрыдалась.
36
Через какое-то время рыдания стали стихать. К ней постепенно возвращалась способность трезво рассуждать. Прежде всего она решила убедиться, что никаких повреждений на теле нет. Сперва ощупала голову, затем всю себя. Никаких синяков, волосы аккуратно уложены, платье тоже целое, лишь верх оказался мокрым от слез.
«Ну что? Надо выбираться отсюда», – подумала Брана, и от этой мысли стало не по себе. Она лишь представила, что вновь может оказаться в реальности, похожей на ту, из которой каким-то чудом выбралась, и мурашки покрыли тело. Откуда она знает, возможно, философский камень барахлит? Волнение нарастало с новой силой.
На ум пришли слова отца, после которых она очнулась. Это слегка приободрило, и Брана полезла вперед. Приблизившись к выходу и позволяя глазам привыкнуть к свету, она почувствовала очередную удушливую волну страха. Не в силах больше терпеть неизвестность, высунулась наружу, словно дикий зверь из логова, и сразу же осмотрелась. Рядом никого не было. Пирамида была в точности такой же, по которой она сюда взобралась. Солнце висело в утреннем небе, но туристы еще не успели нагрянуть. Вдали она увидела несколько автомобилей. Выбравшись из этой «норы времени», она с облегчением осмотрела себя уже при свете дня. Еще раз убедившись, что внешне с ней все нормально, она заторопилась убраться подальше от этого зловещего для нее места.
По дороге в отель Брана позвонила домой, чтобы удостовериться, что это ее родная реальность, а не очередное приключение. Только услышав голос деда, Брана окончательно успокоилась.
Несколько дней она приходила в себя. Кровавыми пятнами вспыхивали в мозгу обезглавленные жертвы; восторженно орущая, безумная толпа; опьяненный кровью старый жрец. Ужас и отвращение до предела наполняли Брану в эти моменты. Сразу адреналином напоминал о себе гнев, по силе сравнимый со взрывом сверхновой, но спасший ей жизнь.
Брана никогда не испытывала таких мощных эмоций. Сколько себя помнила, она была относительно уравновешенной и спокойной. Может, нейронавигатор вскрыл ящик Пандоры, находящийся глубоко в ее подсознании?
Брана не была до конца уверена, чем являлся приключившийся кошмар: реальностью или творением рассудка, воспаленного страхом жестокой смерти? Хотя страх смерти возник, когда под воздействием нейронавигатора она очутилась в ином мире.
Плохим воображением Брана никогда не страдала, но как ее мозг в настолько изощренной, экзотической форме мог родить столь несочетаемое, как модель Вселенной внутри летающей пирамиды и кровожадных дикарей? Смертельная опасность, которую она ощущала множество раз, – вот единственное логичное объяснение. Возможно, этот кошмар рождался по мере нарастающего в ней ужаса и незадействованные резервы подсознания раскрывались поэтапно, создавая еще более страшную фантазию?
