Ариец и его социальная роль - страница 46

В любом другом месте, южнее полярного купола, должен был постоянно дуть свирепый ледяной ветер – нечто вроде постоянного мистраля, вызванного возвращением к экватору воздушных масс в гигантской циркуляционной ячейке, сформированной над этим огромным холодильником. Фауна тундры и степи, досконально изученная немецким ученым Нерингом, соответствует той эпохе, когда такой ветер не позволял деревьям вырастать – даже в нескольких сотнях километров от крайней границы ледяного купола.

По-видимому, было четыре периода, включающих в себя грандиозное развертывание полярного купола. Первое оледенение и два последних лишь ненамного распространились за пределы бассейнов Балтийского и Северного морей, но в горных областях развитие гляциальных явлений было впечатляющим. Подножия горных массивов Центральной Франции сохраняют следы замечательных ледников первого оледенения и указывают на то, что выветривание вершин помешало появиться позднее следам новых оледенений. В Альпах, наоборот, ледники Великого оледенения полностью отшлифовали морены первого оледенения.

В промежутках между похолоданиями температура сначала была выше, чем сегодня. Фауна, принадлежавшая Elephas meridionalis и Elephas antiquus, содержит виды, образ жизни которых требовал мягкого климата, например: маго и амфибии, требующие для своего существования постоянно свободных от льда вод, как Hippopotamus major и его уменьшенный родственник гиппопотам обыкновенный. За исключением третьего оледенения виды, адаптированные к холоду – носорог шерстистый, мамонт и северный олень, присутствие которых доказано нижними отложениями, – не покидали этих территорий вплоть до своего полного исчезновения. Похолодания были недостаточно грозные, чтобы эти представители фауны не могли обитать в укрытых местах, а во время потеплений температура не поднималась столь высоко, чтобы воспрепятствовать их обитанию в горах или в лесах, обращенных к северу. Отсюда странные совпадения в различных отложениях среднего и верхнего плейстоцена, а также озадачивающие смешения, объясняющиеся летними набегами южных видов на север и зимними миграциями северных видов к югу под воздействием климатического режима с очень контрастными сезонами, каковым был режим в наших странах в конце плейстоцена.

Во время миоцена флора Гренландии и Шпицбергена имела очень много общего с современной флорой Канарских островов и Ирландии, что подразумевает климат необычайно мягкий, скорее теплый, и большую влажность.

Сплошная пелена облаков резко уменьшила поступление на Землю солнечных лучей. Для водяного пара был воспроизведен малый сценарий того, что произошло в крупных масштабах, когда весь земной шар переходил из газообразного состояния в жидкое. Тогда в течение долгого периода режим густых туманов сменялся непрекращающимися дождями и снегами. И защитная роль, которую играла плотная облачность в древности против понижения температуры, была утрачена.

Данный феномен, к которому мое внимание было приковано благодаря М. де Рувиллю, повлиял на плейстоцен принципиальным образом. Другие причины общего характера, вероятно, тоже оказали определенное воздействие. Генерал Дрейсон полагает, что полюс Земли описывает окружность вокруг полюса эклиптики, причем его отклонение от полюса эклиптики колеблется от 6° до 29°25′47″. Таким образом, к 13 700 г. до Р. X. Полярный круг мог проходить через Центральную Англию. Возможно также, что теория Кролля объясняет лишь часть феноменов, но она серьезно ошибается, не объясняя с легкостью, почему оледенение начинается примерно 240 тыс. лет назад, продолжается 160 тыс. лет и заканчивается 80 тыс. лет назад. Каждому, кто изучал отложения плейстоцена, аллювий речных потоков или морские отложения, трудно предположить столь длительную продолжительность оледенения. Эти отложения – наземные или морские – везде, куда ледник не дошел, представляют лишь отдельные фрагменты близ слоев, действительно геологических. Однако речь идет не об одном оледенении, а о нескольких, что объяснил в своей гипотезе Кролль. Наконец, возможно, внутренние геологические причины вызвали существенное смещение оси гравитации, а вследствие этого – и полюсов, но такое объяснение выглядит слишком экзотическим. Потребовалось бы грандиозное нарушение равновесия, поднятие масс половины земного шара на 2–3 тыс. м, чтобы заставить полюс сместиться на 1–2°. Таким образом, основная причина остается следующей: до плейстоцена не было ни зон, ни сезонов, и палеонтология нам это доказывает, а периоды противоборства тепла и холода стали первоначальным кризисом, возвестившим о наступлении нынешнего режима.