– И как мне его рассмотреть?
– Не стоит его искать. Оно само тебя найдёт, непременно.
Старая цыганка рассказала своей соседке по камере о судьбоносных витках в жизни человека и о том, что счастье непременно постучится в дверь к каждому хорошему человеку.
– Я надеюсь, что в этот момент вы будете рядом, – предположила Кудрявцева.
– Нет, красавица. В тот час и миг я уже буду далеко.
– То есть ближайшую ночь вы собираетесь провести вне этих стен? – удивилась Кудрявцева.
– Конечно, – цыганка взглянула на часы. – Ещё несколько часов, и я тебя покину.
Евгения не совсем понимала, о чём говорит её новая подруга. Она нелепо улыбнулась и выдвинула свою собственную теорию побега.
– Обратитесь в птичку-синичку и выпорхнете из клетки на свободу?
Лейла оценила шутку и направила указательный палец в сторону Кудрявцевой.
– В точку. После обернусь серым волком, загрызу всех оборотней в погонах и с чувством исполненного долга рвану в родной табор.
– А потом будете петь романсы под баян, водить хороводы у костра и бороться с пьяным медведем, – Кудрявцева тихо засмеялась.
Радостная улыбка вспыхнула и на лице Лейлы. Она подошла к Евгении и села с ней рядом.
– Хорошая ты девчонка, Женя. И в жизни твоей всё будет хорошо. Запомни, что скажу тебе. Если вдруг понадобится тебе помощь старой Лейлы, – цыганка склонилась к уху Кудрявцевой и рассказала где и как её можно отыскать.
Евгения благодарно кивнула и коснулась руки цыганки.
– И всё же, Лейла. Как вы собираетесь отсюда сбежать?
– Зачем сбежать, красавица. Сами отпустят и хлебушка в дорожку дадут. Сейчас всё начальство разъедется, и войдёт в эту мрачную темницу муж мой. Осыплет он падких до чужого добра стражников златом и заберёт свою суженую подальше от посторонних глаз.
– Всё так просто? – Кудрявцева недовольно наморщилась.
– А ты как думала. В этом мире всё продаётся и покупается. И свобода в том числе. Неподкупный полицейский – это такая же редкость, как непьющий дворник.
Рассказанная на ночь сказка показалась Евгении очередной цыганской небылицей. Однако, едва часовая стрелка перевалила за полночь, в конце коридора послышался шум. В скором времени краснощёкий прапорщик распахнул дверь в камеру и указал рукой на цыганку.
– Ты выходи, – невнятно буркнул полицейский.
– Ничего не бойся, красавица, – на прощание бросила Лейла и провела ладонью по волосам Евгении. – Даст бог, свидимся.
Узкая лавка не позволяла Кудрявцевой устроить себе удобный ночлег, а угнетающая обстановка мрачных застенков пугала своей тишиной. К тому же лёгкое чувство голода навевало мысли о чашке горячего кофе и свежей булочке с изюмом. Евгения Валерьевна понимала, что единственный шанс выбраться из этого болота сухой и невредимой – это связаться с отцом. Но почему-то именно сегодня самый близкий человек в её жизни не соизволил ответить на её крик о помощи. Произошло непоправимое. Евгения перебирала в голове возможные варианты событий, которые смогли так сильно отвлечь её отца. Плотный перечень форс-мажорных ситуаций включал в себя наводнение, землетрясение, пожар и даже заказное убийство.
– Дура, – Кудрявцева спустила ноги на пол и подпёрла подбородок двумя руками.
Едва различимая поступь в конце коридора в скором времени превратилась в отчётливый шаг. Вселенная выполнила заказ Евгении если и не на сто процентов, то, как минимум, наполовину. Старший лейтенант Министерства внутренних дел Российской Федерации остановился возле двери камеры. В левой руке он держал поднос, на котором стояла кружка. Вьющийся к потолку дымок утверждал, что внутри кипяток. Лежащие на бумажной салфетке пирожки притягивали голодный взгляд Евгении своими румяными боками.
