Да что с ним такое? Чего он так перепугался?
– А-а-а! – заверещал Голицын, как будто его уже резали. – Не-ет!
И пополз к императору, цепляясь руками за траву.
Руками?
Из рукавов его парадного сюртука торчали длинные когтистые лапы, покрытые зеленой чешуей. Лысая голова становилась плоской, рот растягивался в отчаянном оскале.
Голицын на глазах превращался в демона. И вид этого демона был мне знаком.
Третий!
Вот он, третий Одержимый демоном Азарта! Тот, кого просил пощадить барон Соболев.
Князь Голицын, заместитель министра. Человек, который ежедневно видится с императором!
– Нее-е-ет! – отчаянно орал Голицын, все ближе подползая к ногам императора. – Спаси-и-ите!
Не знаю, что он собирался делать, когда доползет до его величества. Загнанный в угол демон опасен, ему нечего терять. А император застыл столбом от неожиданности и даже не пытался спастись.
Я еще раз щелкнул пальцами, и Голицын окончательно превратился в ледяную статую. Я ему даже шею заморозил, чтобы не орал на весь Летний сад.
Моя рука скользнула к поясу и не нащупала рукоять меча. Я не захватил его на прием к императору. А ведь сам же говорил Илье, что меч всегда может понадобиться! В прошлый раз он не пригодился, зато теперь придется убивать Одержимого подручными средствами.
Я быстро огляделся. Ага! Стул подойдет – его ножкой можно пробить грудную клетку, если всадить ее в спину демона сильно и точно.
И тогда аномалия Азарта закроется окончательно. И демоны его знают, когда я в следующий раз увижу ликтора из другого мира.
Эта мысль меня остановила. А еще – магический фон Голицына. В нем не было ничего, кроме страха и беспомощности.
Этот демон не был опасен, он просто сходил с ума от ужаса и отчаяния.
– У вас есть при себе магоцвет? – крикнул я императору.
Он, ничего, не понимая, смотрел на меня.
– Быстрее! – поторопил я его величество.
– Что с ним? – потрясенно пробормотал император, по-прежнему не двигаясь с места.
– Магоцвет! – напомнил я.
И кивнул Семену Евграфовичу.
– Открой пиво!
В эту секунду на лужайку выбежали гвардейцы. Охрана дворца примчалась на вопли Голицына.
– Остановите их! – сказал я императору. – Или они убьют князя.
Судя по выражению лица императора, он был не против того, чтобы лежавшего перед ним демона разрубили на куски. Но все же послушал меня.
– Стойте! – крикнул он гвардейцам.
Гвардейцы сделали еще два шага и остановились в нерешительности.
А Семен тем временем уже протягивал мне открытую бутылку.
Я перевернул демона на спину и вылил пиво прямо ему в пасть. Туда же высыпал весь магоцвет из золотой коробочки, которую император, наконец, достал из кармана.
– Глотай! – прорычал я Одержимому. – Ну!
Он и так глотал, судорожно дергая безобразной головой на короткой шее – просто, чтобы не захлебнуться.
Гвардейцы наконец-то разглядели, что происходит на лужайке. Они увидели демона и снова двинулись к нам, доставая оружие.
– Стоять! – уже без моей просьбы крикнул им император. – Это приказ!
Слава Ордену, его величество успел прийти в себя.
– Вторую бутылку, Семен! – скомандовал я.
Если магоцвет и магическое пиво не подействуют, Голицына придется убить. Я принял это решение без колебаний, натура ликтора требовала не оставлять Одержимого в живых.
Но убивать не понадобилось.
Чешуйчатый рисунок на коже демона потерял четкость и расплылся. Кожа разгладилась, острые кривые когти втянулись в пальцы, а из глаз исчез пронзительно-желтый свет.
