На переднем дворе я не нашёл ничего интересного и поэтому отправился на задний. Далеко не сразу, но среди зарослей борщевика я обнаружил сгоревший остов какого-то небольшого строения. Судя по всему, раньше здесь был сарай или что-то вроде того.
Стоило мне войти в пределы обугленного фундамента, как передо мной сразу же возникла нечисть.
Это был человечек ростом чуть выше моего колена, одетый в лохмотья. У него были чёрные волосы и борода, жёсткие на вид, как проволока. Тёмные глаза смотрели на меня со злобой из-под густых бровей.
Это определённо был дух места, но что именно за дух, я не мог определить. И поэтому просто спросил:
– Кто ты?
– Я кто?! – возмутился человечек. – Это ты кто такой, мать твою?
– Будь повежливей. Меня зовут Эспер, и я новый хозяин дома.
– Вот оно что! Хозяин, значит, новый, – дух с любопытством прищурил глаза. – А я-то думаю, откуда этот любопытный взялся.
– Ты про моего домового? Для твоего же блага надеюсь, что ты не причинил ему вреда.
– А если причинил, то что ты мне сделаешь? – дух с вызовом развёл руками.
Вместо ответа я зажёг Взор и приподнял железный нож.
– Ух, ёпт! – человечек отшатнулся. – Да ты колдун!
– Повторяю, что я теперь хозяин этого дома, этого двора и даже этого пепелища. Кто ты, дух, и как тебя зовут?
– Влок меня зовут, – пробурчал человечек. – Банник я.
– А это, стало быть, была твоя баня?
– Была. Да сгорела ко всем чертям, а я вот остался.
– Странно. Ты ведь должен был исчезнуть.
– А я не захотел, понятно?! Не просто так моя банька сгорела, спалили её, суки!
Банник громко скрипнул зубами. Прозвучало будто скрежет ржавых шестерней в заклинившем механизме.
Теперь стало понятно, почему Влок остался здесь даже после того, как его место сгорело. Он обозлился на то, что кто-то сжёг баню, и эта злость помогла ему не исчезнуть после того, как место было уничтожено.
Банники вообще считались скорее злыми духами, чем добрыми. Они запросто могли ошпарить человека или даже запарить до смерти.
– Кто твою баню сжёг? – спросил я.
– Откуда мне знать, – пробурчал Влок. – Старый хозяин дома помер, детей у него не было. Домовой вместе с хозяином сгинул. Ну я тут жил, пока какие-то придурки спичку не бросили.
– Сочувствую. А теперь скажи, что с моим домовым.
– Да всё в порядке с ним.
Влок щёлкнул пальцами, и в тёмном углу обгорелого фундамента появился Добран. Он был связан… мочалкой? Точно, длинная мочалка из джута или конопли. Такая, с двумя ручками. Вместо кляпа во рту домового торчала ещё одна мочалка.
Пожалуй, это выглядело даже смешно, но мне не было ни капли весело. Добраныча я знал с первых месяцев жизни, и не мог позволить никому так с ним обращаться.
– Послушай внимательно, Влок, – спокойно сказал я. – Ты немедленно отпустишь моего домового и принесёшь ему извинения.
– Да ни за что! Моё это место! А он припёрся как…
– Молчать, – рыкнул я. – Твоё место теперь принадлежит мне. Добран может ходить где пожелает, домовой всегда главнее банника.
– Только не в бане! – злобно выкрикнул Влок.
– Если ты ещё раз меня перебьёшь – я изгоню тебя и сравняю остатки твоей бани с землёй.
Банник замолк, злобно глядя на меня исподлобья. Какое-то время он даже выдерживал Взор, но потом отвёл чёрные глаза и молча щёлкнул пальцами.
Дурацкие мочалки исчезли с тела Добраныча. Собственно, там и мочалок никаких не было – это всё была своего рода иллюзия, представление конкретно для меня. Духам не нужны материальные предметы, чтобы пленить друг друга.
