– Кто?!
– Мяу! – пропищал Виктор.
Дверь распахнулась, но Симеон и не думал
выходить, заслонив собой дверной проем. Виктор сосредоточился, волевым усилием
заставил Симеона шагнуть на площадку и проскочил в холл.
Человек в ливрее ойкнул, подался назад.
Виктор забежал в номер, успел отключить компьютер и даже сказать
двойнику “спасибо”. Сработала пряжка – вернула ему обличье, но
каравай так и остался в руках, когда в комнату ворвался Симеон. Он, вращая
безумными глазами. Принялся рассказывать: какая-то неведомая сила выволокла его
на площадь, стала таскать за волосы, он чудом остался жив...
Симеон заметил каравай, замолчал и
многозначительно посмотрел на Виктора.
– Привез от друга, – объяснил
Виктор. – Не могу насытиться вашими дарами.
Симеон что-то промычал и удалился.
“Придется поговорить с Вильямом”, –
забеспокоился Виктор. Глянул в оставленную визитку, набрал номер – один, три,
семь...
– Вильям, прости, – виновато
начал Виктор. – Должен извиниться. Мне так понравилось у тебя... Я украл
ковригу...
– Не заметил! – добродушно
ответил Вильям. – Как ты сумел?
– А вот так! – Он накрыл хлеб
краем куртки.
– Чудак! Ну и ешь на здоровье.
– Вильям с удивлением наблюдал, как Виктор отламывает от каравая корочку и
энергично начинает жевать. – Приятного аппетита! – Засмеявшись, он отключил
связь.
Перемолов зубами хрустящую корочку, Виктор
ощутил во рту легкую прогорклость. “Оригинально!” – понравилось ему; он
отправил в рот кусочек мякоти.
Прогорклость не пропадала, обнаружив
странную навязчивость. Пришлось воспользоваться фруктовым соком...
Наконец он добрался до постели, закрыл
глаза.
“В цветном хаосе впечатлений что-то
беспокоило особенно. Но что? Виктор попробовал внимательнее разглядеть
разрозненные лоскутки, но они, не проявляясь, один за другим истлевали.
Возникла девушка – та самая, которую он
случайно увидел на улице. Вьющиеся светлые волосы, изумрудные глаза...
Виктор понял истоки своей тревоги,
направил внимание в сторону Земли.
Ну почему он не дождался?..
Память высветила Елену, ее лицо, ее
глаза... Это замечательно. Он хотел с девушкой поговорить, попросить прощение.
Но она почему-то уходила от прямого взгляда, никак не получалось передать ей
приготовленные слова; была хорошая, но бесполезная игра.
Ладно, можно по-другому. Они вдвоем
вспомнят какую-нибудь совместную поездку, и тогда он сумеет найти
ускользающие зрачки и обязательно скажет то, что обязан сказать.
Пристально наблюдая за Еленой, Виктор
перенесся в Среднюю Азию – в жаркую Бухарскую пустыню; там пески местами
переходят в засушливую степь и окончательно пропадают в полуразрушенных горных
отрогах, скрывающих густо-зеленые урочища с полноводными ручьями и родниками.
Здесь, среди каменных нагромождений, Виктор провел немало часов, снимая
телефильмы о стоянках первобытного человека и бесчисленных рисунках на черных,
отшлифованных ветрами скалах.
Впечатление оказалось настолько сильным,
что Виктор не удержался, во второй раз прилетел сюда вместе с Еленой. Девушка
неутомимо прыгала с камня на камень, забиралась высоко вверх и вскрикивала от
неожиданных открытий: какие рисунки, да как много!
– Это самые древние петроглифы,
– охотно пояснял Виктор. – Видишь, бык разделен на крупные клетки. А
человечки пока слишком схематичные, увидим и более совершенные рисунки...
Обрати внимание: человеческая фигура с рогами; ноги мощно расставлены,
неестественно большой фаллос. Видимо, изображен жрец – верховный представитель
культа плодородия...
