Арктический клуб любителей карри - страница 6

Когда Райан поцеловал меня перед уходом, за оконными стеклами еще колыхалась тьма. Я перевернулась на другой бок и снова заснула, а когда лениво выплыла из забытья через несколько часов, чувствовала себя одурманенной. Было уже одиннадцать. Собирая информацию перед поездкой, я узнала, что полярная ночь нередко нарушает циркадные ритмы, и пока что в среднем спала больше двенадцати часов за ночь, что, на мой взгляд, было само по себе даже и неплохо.

Я вылезла из кровати, неторопливо позавтракала и еще более неторопливо приняла душ. А после этого обнаружила сообщение от папы с вопросом, есть ли у меня время поговорить с ним по видеосвязи. Он ответил на мой звонок из кухни, совершенно не изменившейся за двадцать лет. На стенах все еще висели мои детские рисунки, выцветшие от солнца и завернувшиеся по углам от времени.

– Привет, солнышко. Ну как, уже устроилась на новом месте?

– Ага. Очень милая квартира. Мы ее делим с двумя соседями, хотя один сейчас где-то на выезде.

– Хорошо. А погода как?

– Холодно! До того холодно, ты не представляешь.

– В прошлом году я по работе ездил в Санкт-Петербург. Зимой. Мороз стоял лютый. Я из отеля и носа не высовывал.

Примерно в то же время, как я переехала в Норвич, папе предложили работу со множеством командировок. И хотя мне очень его не хватало, но у него и вправду началась совершенно новая жизнь.

– А следующая поездка когда? – спросила я.

– На самом деле я именно об этом и хотел с тобой поговорить.

– Тогда давай.

Он откашлялся и медленно произнес:

– Я тут собираюсь переехать.

– Переехать? Наконец воплощаешь мечту о домике в деревне?

– Не совсем. Собираюсь пока перебраться в Индию.

В груди у меня возникло такое странное, тянущее ощущение, как будто вода утягивается в слив.

– А куда именно в Индии? – Голос у меня звучал куда сдавленнее, чем мне бы хотелось.

– Бангалор. Примерно в десяти минутах от квартиры, где ты росла.

Ни папа, ни я так больше никогда и не были в Бангалоре. Я думала, что тамошние улицы и дома содержат слишком много болезненных для него воспоминаний. Что ж, похоже, за двадцать лет они успели поблекнуть.

– Понимаешь, я тут кое с кем встречаюсь…

– Пап, как здорово!

Он ведь оставался одиноким уже целую вечность – во всяком случае, меня никогда ни с кем не знакомил. Один раз он признался, каким пустым кажется дом теперь, когда меня там нет, и я всегда надеялась, что он найдет, с кем жить в этом доме вместе.

– Она из Индии? – спросила я.

Он кивнул.

– Ну ладно, колись давай. Как ты с ней познакомился? И когда?

– Тебе, наверное, покажется странным, но помнишь Уму?

– Которая мне присылает открытки на день рождения?

– Ага. Она была нашей хорошей знакомой. Но ее муж, Рам, мне никогда не нравился. Он умер лет семь назад. Она принялась налаживать собственный бизнес и написала мне, чтобы посоветоваться, так вот мы и начали общаться. Постепенно возобновили дружбу, а потом наше общение приняло более… романтический характер.

Он смотрел на меня почти испуганно, словно боялся, что я с места в карьер закачусь в истерике. Но, на его счастье, я уже выросла из скандальных подростков. Однако вопросы у меня появились.

– И давно у вас эта романтика?

– Мы несколько раз встречались. Когда меня по работе посылали в Таиланд и Гонконг. Было здорово. Но чтобы из этого вышло что-то настоящее, нам надо жить в одной стране.

Меня слегка задело, что папа никогда прежде не упоминал эту таинственную особу, но я не стала ничего говорить. Наверное, не хотел рассказывать, пока не станет ясно, куда это все ведет.