Читать онлайн Константин Жиляков - Армейские истории

В армуху Витька попал в весенний призыв. Блата не было, да и не подумывал о том, чтобы откосить от службы. Рос он в простой советской семье. Родители были простые работяги с завода, того самого, на соседней улице, рядового городка средней полосы России.

Общение со сверстниками было на уровне «ты мне – я тебе». Рабочее окружение, пьянки отца и драки на общей коммунальной кухне, наложили свой отпечаток и на психику Витьки.

Вечерами во дворе их общаги, с парнями, слушал рассказы и небылицы о блатной жизни, звучали песни о зонах под гитару, лился «агдам» и «портвейн», принесенный старшими, работающими на заводе или учащихся в шараге. Ну, и куда ему было идти? На гоп – стоп по уголовке или армуху?

Так, что выбирать пацану не приходилось. Побрился, проставился парням спиртяшки с пивом. Утром под небольшим градусом, пришел в парк к Дому Культуры, откуда увозили призывников. Подкатил желтый «Пазик». Зачитали фамилии по списку, загрузились внутрь и поехали.

Призывники с похмелья, некоторые свежедатые. Захватили пиво, вино, водку. Прапору дали, и не одну бутылку и себя не обидели. Веселье продолжалось.

Часа через три подкатил автобус на распределительный пункт. Выгрузились, все вещи положили перед собой. Их шустро обыскали, спиртное и скоропортящееся мигом отобрали.

Сказали: «Сидите, команду соберут и в часть поедите». В зале ожидания местные солдаты отобрали всё что осталось у пацанов. В часть приехали уже без сумок, рюкзаков и пакетов. Хорошую гражданку им сменили на старую, типа все равно отберут. Сигареты остались, спички остались. Зажигалки отжали.

«Ну, да ладно – говорили приговаривали – сами поймете, станете старше, тоже все будете отнимать. Все так делают. Не вы первые – не вы последние».

Подошел офицер, огласил весь список и устало велел идти за ним. Опять автобус, потом поезд всю ночь до Москвы. Сок, печенье, разговоры, анекдоты. Утром на Ярославском пересадка в автобус.

Едет снова желтый «Пазик». только по Московской области. Витька в окно смотрит – не привычно – далеко от дома. Никогда не уезжал никуда, а тут, уехал – а все то же самое. Поля и леса, поселки и дороги. Столицы так и не увидел.

На учебке их назвали «запахами» и построили у низенькой и дряхлой казармы. Деревянные стены, двери, внутри пахнет сыростью и старостью. Облезлые деревянные полы, деревянные рамы. Это «карантин».

Старые гражданские шмотки сдали, выдали армейский камуфляж. Большие кирзовые сапоги. Ремень с бляхой, кепку, тоненький ремень для штанов, вафельное полотенце, ну, и конечно не новые потертые трусы с зеленой майкой. Трусы, и майка были безразмерные. Каптер выдал одежду и повел в баню. Помылись, обновки примеряют. Нарядились пацаны – на матрёшек стали походить, ибо одежда была не по размеру многим.

– Давай меняться?

– А давай…

Махнулись формой. Хоть как – то одежда стала им по фигуре.

Дальше – больше. Теперь будем учиться мотать портянки.

Оказалось, не все так просто. Но все очень просто! Портянки правильно намотать – нога будет цела, иначе – мозоли до крови. А кто через это не проходил? С шишками и с мозолями солдат становится опытнее. С портянками справились. Лиха беда начало!

Теперь надо и одежду привести в вид солдатский.

– Так… берем спичку, макаем в раствор хлорки и подписываем. Слева на кармане кителя – фамилия, инициалы, номер части. На кепке и на штанах тоже самое. Пишем не торопимся. – наставлял бойцов терпеливый сержант. – Куда ты… как тебя? долдон… херачишь!? Сказал же на кармане!

После подписания одежды, пришиваем знаки различия и отличия.

– Итак: две «мандавошки» втыкаем в воротничок. – учил сердобольный сержант. – На левую руку, вот в этом месте, – показывает на боковую сторону бицепса. – пришиваем шеврон.

Шеврон с надписью Россия и флагом страны имеет еще и надпись – вооружённые силы. Как будто не понятно, что вооруженные. Какие они еще могут на солдатской одежде быть? А «мандавошки» что за чудо такое? Оказалось это маленькие знаки отличия ПВО – с крылышками и молнией узла связи.

– Так, и напоследок в кепку звездочку. Подходи, разбирай.

Потом сержант показывал, как подшивать белый воротничок: «Каждый вечер отрываете, стираете с мылом. Еще удивитесь какой он грязный будет к вечеру. Повторяю – отстирываете до белизны. Потом сушите, гладите, смотрите не передержите утюг – вмиг пожелтеет воротничок и придётся новый искать».

После воротничка показывал, где размещать нитки – черную и белую, намотанные на иглы и где же вы думали? Внутри кепки. У Витьки быстро получилось пришить и шеврон, и воротничок. Умел с детства любые хозяйственные дела делать, а уж шить и подавно.

Да и сапоги начистить легко!

Все ему нравилось, все у него получалось.

Служба началась, ребята…

Итак? Что мы имеем? Офицер. Два сержанта. Казармы. Плац. Столовка. Спортгородок и трехэтажки для офицеров. Вот и вся часть.

Недалеко – поселок. Магазин и киоск.

В части человек 160 как говорят. Взвод и того меньше. Сержант нормальный. Терпеливый, понятливый, службу не рвет. Много рассказывает. По возрасту, года на два старше.

Строевая с подъема до отбоя. Мозоли на ногах. Потом отбой. Потом строевая.

С первого же дня стали ставить в наряды. До Витьки на третий день очередь дошла.

Дневальный. Тумбочка. Устав.

– Зубри отсюда и до обеда.

– Да товарищ сержант!

– Че за да? Так точно! Повтори! Так точно! Понял! Есть! – все что ты должен усвоить – это три ответа. Больше ничего! Усваивай.

Развод и и вот Витька стоит на тумбочке. Устав зубрит.

– Так, запоминай – один дневальный стоит и отдает честь всем, кто входит офицерам. Если старший по чину войдет, то подавай команду «Смирно!» Второй дневальный – наводит порядок. Постоянно! Он не должен стоять или спать, или трепаться с кем – то! Он всегда в пахоте!

Дежурный по роте – сержант наш. Тот самый что учил подшиваться. Сказал поможет, а пока Витька стоит на тумбе и учит звания офицеров. Утром он должен назубок рассказать еще и обязанности дневального.

Да, не легки будни солдата, строевая это фигня оказывается. Знай, поднимай ногу, жара, пот течет, а ты поднимай ногу. А тут еще и учить, что Витька терпеть со школы не мог. Стихи, поэмы назубок учить – только зубрить, только часами одно и тоже проговаривать. Эх, да пошло оно все!

Два часа пролетели – сменился дневальный. Сержант повел Витьку учить наводить пахоту:

«Первое и самое главное – это сортир! Писсуары должны блестеть как у кота яйца! Унитазы – промывать что бы не было и запаха дерьма! Вы еще пирожками мамкиными срете, запаха от вас до хера, потом и зовут вас запахами, а нам – людям, что нюхать? А, нет, браток. Давай бери ведро, хлорки кружку зачерпни, и в каждое очко лей. Пол – чистый что бы всегда. Кто пришел-ушел, сразу протер, а после вечерней помывки уже с хлоркой помоешь. Перед отбоем. Дальше – взлётка, спальное помещение. Короче разберешься!»

Витька все понял. Ничего нового. Все это уже слышал и на гражданке от пацанов, кто служил и приходил. Мало правда таких было у него в компашке. Нравилось, как Леха рассказывал. Дембельнулся год назад. Успел все уши прожужжать что да как там в этой армии делается.

Ну, так вот эти знания и пригодились.

Раз, два и пролетел наряд как сон. Хотя сна то и не было почти – устав учил всю ночь. Утром вздремнул пару часов как дневальный отдыхающей смены и с криком «Рота подъем» подорвался.

А там завтрак, поручения, уборка помещения, обед, и сдача наряда. Вот и сутки пролетели. Подмести крыльцо, вымыть туалет. Под конец наряда отнесли мусор, покурили с вторым дневальным. Тот угостил «Честерфилдом». Надыбал где – то. Держал до удобного момента, при всех курить нельзя – вмиг разойдется пачка, а на двоих тайну можно сохранить.

Хороший табак. Не то что местная «Прима». Свои – то, с гражданки, сигареты давно уже кончились, да как давно – на первый же день. На распределительном отобрали, потом в карантине сержанты начисто отмели. Всем «Приму» дали. Курите травитесь. Кто не хочет – тот в пахоту. Веники взяли и вперед. Закурили даже те, кто не курил в третьем поколении, а может в пятом. Страх пахоты сильнее даже чем «Прима» моршанская.

Вот так и живем – если что хорошее, то прячем от всех, чтобы не кончилось. А хреновым чем, то делимся.

Нормально служим.

Пойдет!

Витька стал ждать следующего наряда, это всяко лучше, чем строевая весь день. Ходи туда – сюда, тяни ногу. Держи «Делай Раз!» – ногу вверх. Стой пять минут. «Делай Два!» – отпустил ногу, и опять «Делай Раз!» и так по кругу, час, два, три, еще автомат крутить, на грудь, на плечо, как роботы оттачивают движения днем за днем. Тупизна.

Но, если тренируют значит это кому – то надо!

Присяга скоро.

Как же ждал наряда Витька, вот и дождался – только распределили в столовую на этот раз, а что в столовой?

Здание находилось отдельно от казарм. Идти туда строем, с песнями, минут семь. «Катюшу» пели, что же еще петь. Учебка все – таки. У столовой рота ждет, пока выйдет обедающая рота. Вышла – зашли. Пять минут на принятие пищи. Обычно каша – три раза в день, суп – не суп, а похлебка. Как говорят сержанты – баланда. Чай, компот, ну вы поняли… все по распорядку, асе по ГОСТу, который и висел тут же рядом на стене. А что по ГОСТу? Яйца, рыба, мясо, нормально, можно жить. Было бы вкусно.

Витька не прихотливый. Ел все что давали. Ел быстро. Не ел, а принимал пищу. Потому что вкусно и сладко – это было не про столовку в части.

Дневальным по роте заступали два бойца. Они справлялись с уборкой в казарме на роту в шестьдесят солдат. Столовую же, обслуживающую двести ртов, нужен наряд побольше.

Для этого с каждой роты присылали по два человека. Дежурный по столовой – сержант – распределял: кто работает в зале, кто на кухне.

Те, кто работает в зале – моет столы, полы, предварительно стулья поставив на столы. После того как полы просохли – стулья опускаются и задвигаются к столам ближе. Перед приемом пищи на каждый стол разносится большая тарелка с нарезанным хлебом.

Те солдаты, что на мойке, называют её «дискотекой». С завтрака до отбоя ребята моют металлические миски, алюминиевые ложки, кружки, поварешки и огромные баки. Ну, а еще рабочие чистят картошку, много картошки, капусту и свёклу на суп, носят заготовки со склада и разгружают хлебную машину. Работы в столовой всегда хватает и стоять-курить бойцам некогда.

Заступили после обеда, приняли наряд. Раскладываем всё к ужину. Пришла первая смена. Поели. Гора посуды. Надо быстро складывать, ведь вторая смена идет есть, потом третья, посуду уже некуда складировать, баки залиты и забиты тарелками под завязку. Но это еще ужин – самое худшее обед – там же две тарелки на одного бойца уходит. В два раза больше посуды мыть.

Поели все смены. Теперь очередь офицеров – у них посуда фарфоровая. глубокие тарелки для супа и ложки, тарелки для второго и вилки, белоснежные кружки с маленькими ложками для сахарного песка и нож, масло мазать на кусок тонко порезанного хлеба. И еда у них другая – офицерская. Офицерам положено.

Времени совсем мало что бы успеть помыть столы и полы до прихода офицеров, а особенно командира части. Не то крику будет – не оберешься!

На то они и офицеры, чтобы отличаться от солдат.