А вот и сам дом, Арсений отодвинул покосившуюся калитку, по узкой тропинке подошёл к дому и постучал в дверь. Дверь оказалась открытой, и он зашёл внутрь.
– Тебе чего! – Послышался грозный голос. Сенька присмотрелся в темноте и чуть не потерял дар речи, прямо на него было, направлено дуло маузера.
– Э-т-о я, Арсений, Бабочнин, – пробормотал он, словно защемив язык.
Тут Силантий зажёг спичку, поднёс её к фитилю лампы, и в комнате стало светло.
– А-а-а Сенька, ну проходи, проходи гостем будешь.
– Я, я совсем не в гости пришёл, здесь такое дело…
И Сенька рассказал Силантию всю историю с незнакомцем, которого недавно видел у дома Щукиных.
Игнат сидел за столом, склонив голову. Картошка, солёные огурцы, лук, хлеб и большая бутылка мутного самогона напоминали большой праздник, которого давно уже не было.
Хотя праздник совсем не ощущался, но всё же, с ним сидел его крестник Семён, живой и здоровый.
Игнат взял бутылку и наполнил две рюмки.
– Эх, Семëн, ведь ты мне как родной, я же тебя крестил, как же мне грустно и обидно, ты даже не представляешь как мне плохо. Давай с тобой выпьем за то время, которое прошло, за то, как мы жили и за маленькую, совсем маленькую надежду, что всё это когда-нибудь вернётся.
Игнат, не чокаясь выпил самогон, затем налил себе ещё рюмку и тут же её выпил следом.
– Ничего, ничего дядя Игнат, наше время ещё вернётся, – Семëн выпил самогон и щурясь от его крепости закусил солёным огурцом.
Он посмотрел на Наташку и улыбнулся. Наташка сидела на лавке около окна и вышивала. Её реакция на внимание Семена оказалась нулевой, за то Игнат заметил это и тут же среагировал:
– Вот Семён, мать-то не дождалась и не увидела, какая красавица дочь у неё выросла.
Хоть сегодня под венец, да нет жениха достойного, кругом одни проходимцы да голодранцы.
Наташка посмотрела на отца и отвернулась к окну.
– Что Семён, взял бы в жены Наташку, аль нет? – Продолжил Игнат.
Наташка бросила вышивание на стол, забралась на печку и задёрнула занавеску.
Семён посмотрел ей вслед и немного засмущался.
– Красивая у вас дочь Игнат Андронович.
– Красивая! – Громко повторил Игнат, – То-то, она вся в мать, та тоже красавицей была. – Вот как только вся эта заваруха закончится, отдам за тебя Натаху замуж, ей Богу отдам, – Добавил Игнат. – А теперь давай ещё выпьем.
– Вот теперь не знаю, что делать дальше дядя Игнат, назад в город мне нельзя, могут и к стенке поставить за сотрудничество с бандами, – Семëн поставил пустой стакан на стол и выдохнул.
– Ты закусывай, закусывай, – несколько раз повторил Игнат.
Семëн взял солëный огурец, откусил и положил обратно.
– Да и здесь, тоже нельзя оставаться, тем более вычислят, – добавил Семëн.
– Ладно, ладно, возмутился Игнат, кто здесь тебя вычислит.
Кстати, на улице стемнело, да и народу теперь нет, пора за отцом сходить, – Игнат встал из-за стола и подошёл к печке. – Натаха, слышишь?
– Ну, чего тебе, – отодвинув занавеску спросила Наташа.
– Ты вот что, сходи к дяде Филимону и пригласи его сюда, мол сын его, Семëн тут, пусть приходит, повидается. Только смотри осторожно, чтобы никто не видел, поняла?
– Да поняла, поняла, – ответила Наташа. Она слезла с печки и накинула на плечи кофточку. Но тут, в дверь громко постучали. Игнат с Семëном переглянулись, настала небольшая пауза.
