«Дело в том, что как только появляется разделение труда, каждый приобретает свой определённый, исключительный круг деятельности, который ему навязывается и из которого он не может выйти: он – охотник, рыбак или пастух, или же критический критик и должен оставаться таковым, если не хочет лишиться средств к жизни, – тогда как в коммунистическом обществе, где никто не ограничен исключительным кругом деятельности, а каждый может совершенствоваться в любой отрасли, общество регулирует всё производство и именно поэтому создаёт для меня возможность делать сегодня одно, а завтра – другое, утром охотиться, после полудня ловить рыбу, вечером заниматься скотоводством, после ужина предаваться критике, – как моей душе угодно, – не делая меня, в силу этого, охотником, рыбаком, пастухом или критиком. Это закрепление социальной деятельности, это консолидирование нашего собственного продукта в какую-то вещественную силу, господствующую над нами, вышедшую из-под нашего контроля, идущую вразрез с нашими ожиданиями и сводящую на нет наши расчёты, является одним из главных моментов в предшествующем историческом развитии»10.
Сегодня – одно, завтра – другое. Ну детский же лепет! А вы еще спрашиваете – хорошо это или плохо. Глупо всё это. Очень глупо. Архи-глупо, как сказал бы Ленин, если бы речь шла не о Марксе.
Крот. Пожалуй, если бы я хотел сегодня побыть журналистом, а завтра стать кем-то другим, то так журналистом и не стал бы. Правда, никто и сегодня не мешает мне поудить время от времени рыбу.
Томский. С чем я вас и поздравляю. А если серьезно, то вы абсолютно правы. Любой человек, занятый любым делом, понимает, что настоящее дело требует не какого-то времени на его исполнение, а всего времени – всей жизни требует. И даже если человек совмещает несколько дел, а такое случается, то стремясь в каждом деле к реальным результатам, он все равно психологически должен уделять каждому делу по отдельности всё требующееся время. Дело, которое можно делать сегодня и не делать завтра – это и не дело вовсе. Не связанный никаким конкретным делом человек вовсе не занят разносторонним развитием своей личности – он просто не доходит до того момента, когда начинается развитие. Впрочем, опять-таки всё это настолько ясно, что смешно и уточнять. Но приходится.
Крот. «Я за разделение труда. В большом пусть поют, я буду оперировать, и очень хорошо, и никаких разрух»11.
Томский. Блестящая цитата, прямо в тему. Спасибо! Я вас сходу беру в ГКП.
Крот. Мы еще до ГКП и не дошли даже.
Томский. Скоро дойдем. Всего две-три утопии осталось.
Крот. Но с Марксом, я вижу, у вас не сложилось.
Томский. С Марксом и марксизмом всё непросто, – есть ведь еще и понятие общественно-необходимого труда. Напомните мне, как эта проблема решалась у Мора?
Крот. Шесть часов в день отпахал – остальное время занимайся науками.
Томский. Верно. У Мора паши шесть часов, у Кампанеллы – четыре. А какое решение предлагает Маркс?
Крот. Паши круглые сутки?
Томский. Не совсем. Маркс утверждает, что при коммунизме само это противопоставление – «труд творческий» и «труд по принуждению» – исчезнет; в частности, не будет разделения между физическим и умственным трудом. Будет один труд для всех – точнее, будет общее участие в одном общем труде. Таким образом, бессмысленно говорить о том, сколько должен длиться рабочий день. Он длится весь день.
