- Обидно? - Старый лекарь воззрился на жену с искренним удивлением, словно она только что сморозила несусветную глупость. – Конечно нет! Я же сам это предложил. Ой, я же совершенно не просил, что тебе рассказал мой почтенный друг?
- Ничего, - пожала плечами Лотта. – Ничего, кроме того, что вы женились на мне не для себя.
- М-мда, монсеньер аббат, как обычно, крайне острожен, - покачал головой магистр Амброзиус. – Ну, что же, дорогая, обустраивайся с дороги, а за ужином поговорим. А мне пока надо кое-что проверить.
Обустройство не заняло много времени. Наверху обнаружились кладовка и две абсолютно одинаковых. С наклонными стенами и крохотными окнами с видом на сад. Подумав, что от выбора ничего особо не изменится, Лотта наугад ткнула пальцев в одну из них: «Вот эта». Здоровый детина – один из сопровождавших карету слуг – легко поднял сундук с приданым и понес наверх, вполголоса проклиная узкие лестницы.
Вернувшись, он пообещал позаботиться об ужине и поспешил откланяться.
- Он вызовет кухарку? – Спросила Лотта, думая, кто к приходу прислуги надо бы привести себя в порядок. Заодно, как женщина у женщины, спросить, где хранятся чан и прочее, необходимое для купания. Ответ, однако, ее немного разочаровал.
- Нет, зачем же. Просто передаст поручение распорядителю замковой кухни и нам пришлют что-нибудь.
- А те слуги, что сопровождали карету? Они тоже – приходящие? Или вы их разово нанимали?
- Я их вообще не нанимал, что ты. Зачем мне такая толпа? Одолжил у Его Светлости вместе с каретой. Ладно, располагайся и отдыхай. Когда колокол отзвонит к вечерней службе, должны принести ужин.
И Лотта пошла располагаться. Сундук стоял в указанной комнате. Надо отдать должное прислуге, даже в отсутствие хозяина пыли было ничуть не больше, чем обычно бывает в доме. А вот с мебелью была сущая беда. Два платья Лотта перекинула через спинки колченогих стульев (за вторым пришлось сходить в свободную комнату), чтобы хоть юбки немного расправились.
Солома в тюфяке на узкой кровати была сухой, но сильно сбитой. Видимо, давно не меняли. Лотта принюхалась, но мышами, вроде, не пахло. Значит, сойдет. Постаравшись как можно лучше перебить подстилку, Лотта покачала головой. Застилать эту постель новым бельем было грешно. Помня, что муж велел его не беспокоить, Лотта сама пошла по кладовкам в поисках белья. Оно нашлось быстро – плотные простыни, со скромной вышивкой или вообще без оной. Изрядно застиранные, местами искусно подштопанные, но еще вполне крепкие. Видимо, здешний хозяин был в быту крайне неприхотлив.
Справившись, девушка открыла окно, впуская в комнату немного свежего воздуха. И тут же захлопнула створки. Надо еще разобраться, как тут отапливаются комнаты. В всяком случае, облицованный плиткой дымоход был, но печи видно не было. Значит, она должна быть где-то внизу. В хозяйских покоях? Лотта вздохнула: «Это было бы не очень удобно». Хотя, формально, она и считалась теперь хозяйкой этого дома, комната, похоже, отлично отражала ее настоящий статус. Но, возможно, печалиться было рано, ведь за ужином у нее будет возможность спросить.
Ужин принесли, как и было обещано, когда церковный колокол отзвонил к вечерне. Мальчишка-посыльный занес на кухню две больших корзины и убежал, пожелав «доброго вечера госпоже». Не желая ссориться завтра с кухаркой за перевернутую вверх дном кухню, Лотта решилась потревожить магистра. Как-то же он питается здесь, когда прислуга уходит домой. Значит, должен знать, где найти чистую посуду.
