Опустив ветровое стекло, я откинулась на сиденье. В кабину ворвался прохладный ветерок, принося с собой сладковатый аромат Лотоса, главного символа этого мира.
Жизнь Земли Неферу всецело подчиняется совершенному цветку, существующему сразу в трёх сферах бытия – в воде, на земле и в воздухе. Культ Лотоса на Неферу чем-то напоминает египетские традиции почитания этого растения и, скорее всего, был заимствован оттуда. Также как и в древнем Египте Голубой Лотос символизирует рассвет и зарождение жизни, поскольку цветёт днём, а к вечеру закрывается. В погребальных обрядах его кладут умершему в могилу, чтобы он смог пробудиться в загробном мире. Белый Лотос, распускающийся ночью, напротив, считается эмблемой сна.
Нет на этой Земле области, куда бы ни проник дух «чистого» цветка, зарождающегося в иле, но всегда выходящего из него безукоризненно-белым. Его почитают, употребляют в пищу и даже делают из его гибких стеблей одежду, которая в других мирах стоит невероятных денег.
Я прикрыла глаза, чувствуя, что проваливаюсь в сон. На ум внезапно пришёл отрывок из «Одиссеи» Гомера, где говорилось о лотофагах – поедателях лотоса. У них цветок отнимал память и дарил кратковременные удовольствия.
«Кирданн – ты мой сладкий лотос. Однажды я уже поборола это наваждение, получиться и сейчас…», – вяло текли в полудрёме мысли, и через мгновение я уже крепко спала.
Подскочив от звука хлопающей двери, я огляделась. Машина стояла перед главным входом в особняк Кирданна, водитель отсутствовал.
Окинув взглядом дом, я нехотя почувствовала к нему прежнюю симпатию. Расположенное полукругом невысокое двухэтажное здание отличалось строгостью и лаконичностью форм. От цоколя под крышу стремились тонкие дорические колонны, а окна представляли собой огромные застеклённые пространства. Приятный песочный цвет стен выигрышно оттеняла богатая зеленью флора, высаженная по периметру. Благодаря большому количеству хвойных пород мне всегда здесь легко дышалось.
Я сощурилась, разглядывая барельеф с изображением распускающегося лотоса. Из-за угла вынырнул Кирданн:
– Был на кухне у Сохрет. Она приготовит завтрак. Заходи, – бросил он мне ключи.
Улучив момент, я направилась в ванную. Собравшись с духом, подняла глаза в зеркало и выдохнула: вид потрёпанный, но не катастрофический. Наскоро почистив зубы, используя в качестве щётки собственный палец, я осторожно умылась, пытаясь не размазать по лицу остатки косметики. Прочесав пятернёй волосы, заплела косу, откуда шкодливо выбились шоколадные локоны, обрамляя миловидное лицо с серо-зелёными глазами.
У меня была хорошо сложенная фигура, достоинства которой подчёркивала одежда: узкие чёрные брюки, заправленные в сапоги чуть ниже колена, бежевая блуза с широким ремнём, а поверх – сливовый трикотажный пиджак с косой застёжкой на молнии, так называемая «косуха».
Калисто
В гостиную меня выманил восхитительный запах свежеиспеченного хлеба. Помимо этого на столе оказался румяный картофельный пирог, сырное ассорти, паштет из гусиной печени, повидло, апельсиновый сок и две чашки горячего крепкого чая.
Желудок радостно заурчал, предвкушая сытную трапезу. Хозяин дома по-прежнему отсутствовал, что радовало. Не хотелось проявлять при нём свои слабости, даже естественные, такие как голод.
Кирданн объявился, когда я допивала чай. Он переоделся и стал выглядеть бодрее. Теперь на нём красовались свободная белая водолазка и светлые льняные брюки с большими накладными карманами. Я бросила завистливый взгляд на лёгкие туфли. Ужасно хотелось снять сапоги и забраться с ногами в кресло.
