Артефакты Махмуда – Пахлавона - страница 9

Денис Никифорович вспомнил, что с такими пакетами они в детстве ходили на базар покупать овощи и фрукты.

Повинуясь второму жесту, Денис Никифорович снял такое теплое платье, взамен получив теплую морскую тельняшку, размеров на пять больше, чем надо и новые, тоже теплые кальсоны, с начесом.

Тельняшку Денис Никифорович сразу одел, а кальсоны постеснялся, одев поверх свой старый халат, карманы которого были набиты добычей.

– Я вижу, мальчик, тебе мое платье понравилось! Его распустят и свяжут тебе из него два свитера и штанишки к концу недели! – распорядилась женщина, жестом отправляя Дениса Никифоровича в палату.

И только Денис Никифорович встал, женщина, жестко сказала:

– Это подарок Гузаль Ахмедовны! Только назовешь мое имя, и любой байстрюк в нашем городе, станет тише воды и ниже травы! И ничего у тебя не отнимут! Хотя у вас в детдоме порядки очень строгие, но с Матвеевым я договорюсь!

– Еще раз огромное спасибо, ханум! – по-восточному поклонился Денис Никифорович, и только сделал первый шаг к двери, как женщина вынув из пачки еще одну папиросу, спросила:

– Поработать электриком у меня не хочешь? Плачу двести рублей в месяц и рабочую карточку! – пристально посмотрела на Дениса Никифоровича женщина.

– Но мне же совсем мало лет! – попробовал возразить Денис.

– Это мой вопрос! У меня на следующей неделе три операции и если я их провалю из – за какой —то электрики, то придется искать новое место работы! А при керосинках плохо видно операционное поле! А может и поменять место жительства на более холодное и негостеприимное! – зло мотнула головой женщина, и тут же продолжила:

– Ты к завтрашнему дню представь план обследования электрики больницы! – махнула рукой, женщина, отпуская Дениса Никифоровича из кабинета.

Добравшись до своей палаты, Денис не узнал своей койки.

Она была застелена чистым, не новым, но очень приличным и не застиранным бельем, а сверху лежало аккуратно расправленное новое толстое шерстяное одеяло, в желтом пододеяльнике.

– В такую кровать, грех таким грязным как я, ложиться! – громко заявил Денис, ища глазами какую-нибудь емкость, в которой можно было бы согреть воду.

Рядом с дверью обнаружились две двухлитровые кружки, сделанные из оцинкованного металла и оцинкованное, же, не первой свежести ведро и темно-зеленый, медный таз.

Ведро для испражнений, по-прежнему, стояло в темном углу.

– Вот если бы у нас был кипяток, как в первой и третьих палатах, для партийных и советских работников, так я бы чай сделал! – мечтательно заявил Угреватый, вынимая из своего пакета маленький фарфоровый чайник, расписанный синими полосами.

– Можно попробовать сделать кипятильник из двух бритвенных лезвий, – предложил Денис Никифорович, вынимая из кармана халата первый кусок электрического провода с вилкой.

– Лезвия я тебе дам! – моментально заинтересовался Блатной, вынимая из тумбочки пачку лезвий «Балтика».

– Лезвия какие нужны: старые или новые? – уточнил Блатной, держа пачку лезвий на ладони.

– Все равно! Только еще спички нужны! -потребовал Денис Никифорович, делая вид, что не замечает, с какой ненавистью Угреватый смотрит на него.

– Давай принеси ведро воды! – приказал Блатной, смотря, как ловко Денис Никифорович мастерит кипятильник.

– Почему я? Всегда я? – заныл Угреватый, одевая калоши на свои щегольские кожаные сапожки.

– Если ведро воды принесет, то я могу весь помыться. Только бутылка нужна, – улыбнулся Денис Никифорович.