Огромный телохранитель ловко расправлялся с огурцом.
– Летний салат, – пояснил он. – Только зелень, яйца вкрутую и немного курятины. Хотел приготовить на десерт крем-брюле. Заодно проверил бы в деле огнемет.
Бросив взгляд на Артемиса, он вопросительно поднял бровь.
Юный мистер Фаул облачился в один из двух любимых деловых костюмов – темно-синий, в котором недавно посещал оперу в Ковент-Гарден. Мальчик всегда одевался аккуратно, но видеть его в костюме при галстуке Дворецки не привык.
– Мы идем на официальный прием?
– Нет, никакого приема не будет, – ответил Артемис нарочито холодным тоном, к которому телохранителю еще предстояло привыкнуть. – Только бизнес. Я вынужден заниматься семейными делами и должен одеваться соответственно.
– Ага… в этом вы явно стремитесь подражать отцу. – Дворецки тщательно вытер меч и снял передник. – Нам предстоит заняться привычными для семьи Фаул делами, не так ли?
– Так, – подтвердил Артемис. – Начнем с обезьяньего дядюшки.
Особняк Фаулов, настоящее время
Элфи пришла в ужас.
– Значит, в порыве мальчишеской злобы ты убил лемура?
Артемис, уже взявший себя в руки, сидел на стуле у кровати и нежно, словно птенца, держал в ладони материнскую руку.
– Нет. Иногда у меня случались приступы раздражения, ты сама прекрасно знаешь, но, как правило, непродолжительные. Эмоции не способны долго подавлять интеллект, подобный моему.
– Но ты сам сказал, что убил животное.
Артемис потер виски:
– Да, убил. В этом нет сомнений, хотя я и не брал в руки нож.
– Как именно?
– Я был молод… моложе, – пробормотал Артемис. Ему явно не хотелось говорить на эту тему. – Совсем другим человеком во многих смыслах.
– Мы знаем, каким ты был, Артемис, – печально вздохнул Жеребкинс. – Ты представишь себе не можешь, какую часть моего бюджета сожрала осада поместья Фаулов.
– Как именно ты убил лемура? – не унималась Элфи. – Как он попал в твои руки?
– Все до смешного просто, – вздохнул Артемис. – Мы с Дворецки навестили Ратдаун-парк и вывели из строя систему охраны. А вечером вернулись и забрали лемура.
– Значит, его убил Дворецки. Я удивлена – это совсем не в его стиле.
Артемис потупил взор:
– Нет, Дворецки здесь ни при чем. Я продал животное группе экстинкционистов.
– Экстинкционистов?! – ужаснулась Элфи. – Артемис, скажи, что это не так. Какой кошмар!
– Моя первая крупная сделка. Я доставил животное в Марокко, и мне заплатили за него сто тысяч евро. Этого хватило на финансирование экспедиции в Арктику.
Элфи и Жеребкинс лишились дара речи. Артемис хладнокровно и эффективно распорядился чужой жизнью. Эльфийка попятилась от человека, которого всего несколько мгновений назад считала другом.
– Я все тщательно обдумал. Или мой отец, или лемур. Разве я мог от этого отказаться? – Взгляд Артемиса выражал искреннее раскаяние. – Понимаю, я поступил ужасно. Если б можно было повернуть время вспять…
И вдруг он замер. Фаул-младший не мог изменить течение времени, но знал демона, который умел это делать. Это был шанс. Реальный шанс.
Он осторожно опустил руку матери на постель и заходил по комнате.
«Нужна музыка, – подумал он. – Музыка для плана».
Он выбрал из обширной мысленной коллекции Седьмую симфонию Бетховена и стал напряженно думать, воспроизводя ее в голове.
«Удачный выбор. Несколько мрачновато, но вызывает духовный подъем».
Артемис, ничего не замечая вокруг, ходил взад и вперед по ковру, лихорадочно перебирая в уме возможные варианты.
