Но вы никогда не найдете в Википедии статью, которая бы начиналась подобными словами. Я просто не буду ее писать. У меня на то есть уважительная причина – мне лень.
Раньше промзоны располагались преимущественно на окраинах. Тишь да благодать, и вроде никто никому не мешает. Но города имеют обыкновение разрастаться, аннексируя у окружающего мира все новые и новые территории. И то, что раньше было всего лишь промышленным предместьем, оказывается чуть ли не центром города.
Некоторые промзоны сумели сохранить свое назначение, но в большинстве случаев, под давлением новых условий, с ними происходят любопытные метаморфозы. Там, где еще не так давно гремели станки и сновали рабочие, появляются супермаркеты, офисы, склады, ночные клубы, жилые дома. Вариантов тут множество. А вот отдельные промзоны даже рискуют стать арт-объектами.
Вот интересно, а откуда у творческой публики такая тяга к заброшенным заводам, фабрикам и прочим кочегаркам? Что они видят в таких арт-платформах – единство и борьбу противоположностей, перерождение искусства, новый виток? ХЗ.
Центр современного искусства «Пенопласт» когда-то был небольшим заводом по производству измерительного оборудования при каком-то НИИ. В конце девяностых институт был расформирован, а оборудование вывезено в неизвестном направлении. Само здание постепенно заполнялось мусором, затхлостью и бомжами. Окрестная молодежь облюбовала эти гостеприимные стены для романтических встреч, посиделок с бренчанием на гитарах и совместного пожирания дешевого пойла. Коммерсы, ввиду полной запущенности завода и его плачевного состояния, не спешили тянуть свои загребущие ручонки к, казалось бы, лакомому кусочку столичной недвижимости. И в один прекрасный день тут объявились разномастные художники. Они всегда заводятся в подобных местах. Проверено.
Можно как угодно относиться к этим урук-хаям от искусства, но за дело они взялись с комсомольским остервенением. Всего-то за пару недель рисующая братия навела то, что можно было бы с некоторой натяжкой назвать порядком. В этом плане у них был свой взгляд. Избирательность, избирательность и еще раз избирательность – именно этим принципом руководствовались новые хозяева. Кусок изрядно покрошенного железобетона мог остаться на самом видном месте, словно это какая-то античная скульптура невообразимой ценности, а вот вполне добротный стол, который мог бы еще служить и служить, отправлялся на свалку. А еще главари этого караван-сарая, приюта для якобы талантливых, но не до конца понятых, смогли вытребовать у местной управы статус о какой-то там культурной значимости. В общем, в датском королевстве скука не наблюдалась.
…Выставка уже полчаса как официально открылась, но столпотворения не было. У местных аборигенов и им сочувствующих пунктуальность явно считалась если не грехопадением, то уж точно моветоном. И меня такая обстановка категорически не устраивала. Мне нужна была толпа, мне нужен был людской поток, в котором можно было бы раствориться, словно кусок рафинада в чашке горячего чая. А то хожу тут, торгую хлебалом по демпинговым ценам. Успокаивало лишь то, что в большинстве своем собравшиеся были заняты только самими собой.
Придется обождать, не особо мозоля глаза окружающим. Тем более что цель своего визита я уже давно заметил. Да и сложно было бы не заметить этого напыщенного дятла. Вон он – в узких джинсах и в бабском шейном платке стоит в компании нескольких девочек-хипстеров.
