Лерой в ответ быстро замотала головой:
– Вы слишком хорошо думаете о землянах… Они не поймут.
Девушка только слабо усмехнулась:
– Ну ты ведь поняла, – и наконец оглядела комнату: – Ничего себе! Как это похоже на навигационные залы там, в Империи!
– Так вам нравится? – почти не веря своим ушам, пробормотала Лерой, потупившись. – Это Ася все делала, не я, но идея моя, конечно…
– Правда очень неплохо, – продолжала утвердительно кивать она, оглядывая тонкие золотистые штришки, разграничивающие созвездия. – У вас совсем другие карты. И другое небо. Ох, да это же Арктур!
– Ну да, – согласилась девочка, подходя ближе и тоже глядя на самую обычную с виду оранжевую звезду. – А что такое? – Лерой и сама не поняла, отчего это вдруг ее уколола ревность при виде того, как улыбается Эллада. Улыбается так, как улыбаются странники при виде чего-то родного, хорошо знакомого.
– Эта звезда и еще несколько находятся вне нашей галактики. Они легендарные стражи границ: следят за тем, когда Венера начнет наступление.
– То есть? – тут же нахмурилась Лерой. – Наступление – это в смысле…
– Да, у нас идет война, – не оборачиваясь кивнула бессмертная. – Уж года три как идет. А впрочем, наверное, она всегда была, – добавила она уже совсем глухо, и девочке даже показалось, что всегда горделиво выпрямленные плечи пришелицы немного опустились.
– Ой, простите, – на самом деле расстроилась Лерой, заглядывая девушке через плечо, насколько это позволял ей рост. – Война с Венерой. Это та Венера, что тут неподалеку? – она внутренне постыдилась от собственного «неподалеку», но дождавшись молчаливого утвердительного кивка все же продолжила: – Как такая маленькая планетка может быть угрозой для целой галактики? Это просто смешно! – в следующую секунду девочка уже пожалела, что заговорила об этом, потому что Эллада как будто снова озверела.
– Может! Представь себе, может! Вы, земляне, не представляете, в каком опасном месте находитесь! У Венеры колонии на всех планетах не только вашей звездной системы, но и во всем Млечном Пути, а теперь эта зараза распространяется и по другим галактикам, но никто ничего не делает и не может сделать, потому что единственная, кто сдерживал Вильямса, эту подлую лицемерную гадину, умерла, умерла уже навсегда! – бессмертная говорила так громко и так много, что не оставалось сомнений: это слышали не только родители Лерой, но и все соседи, если, конечно, талисман не работал исправно. А она между тем продолжала: – А этот огонь! Пламя Тиро, пламя войны, бедствий и разрушений! Его часть есть в каждом воине Венеры, и чем больше крови и боли вокруг, тем сильнее каждый из них! – она вдруг резко замолчала, невидящим взглядом смотря куда-то вдаль сквозь Лерой и тяжело дыша.
Девочка сначала было испугалась ярости двухметровой бессмертной, но потом чувства подсказали:
– У вас там кто-то умер, да? – тихо проговорила она, и зрачки Эллады в миг расширились, в упор направленные на землянку. На момент Лерой показалось, что бессмертная сейчас ее ударит. – Вы говорили про кого-то, кто мог остановить Венеру, но умер. Я просто подумала…
– Это не твое дело, – отрезала она, отворачиваясь. – Почему я должна говорить о таком с первой встречной?
Лерой просто пожала плечами:
– Потому что вы, скорее всего, – голос ее непроизвольно дрогнул, – скорее всего, вы больше никогда меня не увидите, и я не буду осуждать вас перед знакомыми и не смогу никому об этом рассказать. Никто никогда не узнает, а вам станет легче.
