Вслед за ключом и бидоном вокруг дома викария появляются и другие предметы. На приоконном выступе – оловянный половник, на газоне – пригвожденная садовыми вилами кроличья тушка, на ступеньках парадного входа – три разбитых яйца. Каждое утро Джордж с отцом обыскивают весь участок; только после этого матери и обоим младшим детям разрешают выйти за порог. Однажды на газоне обнаруживаются лежащие через равные промежутки двадцать мелких монет; викарий принимает решение считать их пожертвованием на нужды церкви. Время от времени появляются мертвые, в основном задушенные птицы, а однажды на самом видном месте вырастает кучка экскрементов. Изредка Джордж ощущает не то чтобы присутствие неведомого наблюдателя, а скорее близкое отсутствие, чье-то стремительное исчезновение. Но выследить, а тем более задержать никого не удается.
Далее в ход идут фальшивки. После воскресной службы мистер Бекуорт с фермы «Хэнговер», пожав руку викарию, подмигивает и говорит:
– Вы, как я погляжу, прибыльное дельце затеяли.
Видя недоумение Шапурджи, Бекуорт протягивает ему вырезку из «Кэннокского скорохода». Это рекламное объявление в затейливой рамочке:
Достойные, благовоспитанные барышни
из хороших семей готовы сочетаться узами брака
с обеспеченными, порядочными джентльменами.
Желающие познакомиться могут обращаться
к преподобному Ш. Эдалджи, приход Грейт-Уэрли.
Оплата по таксе.
Викарий отправляется в редакцию газеты и узнает, что некто оплатил еще три публикации этого объявления. Рекламодателя никто в глаза не видел: текст прислали в почтовом конверте вместе с квитанцией о денежном переводе. Заведующий коммерческим отделом выражает свое сочувствие и предлагает, естественно, приостановить размещение этой рекламы. Пусть только злоумышленник попробует скандалить или требовать назад свои деньги – редколлегия, поверьте, тут же вызовет полицию. Нет-нет, на редакционной полосе, надо думать, этот казус освещаться не будет. При всем уважении к духовенству газета дорожит своей репутацией, но если раструбить на весь свет, что здесь напечатана фальшивка, это подорвет доверие ко всем другим материалам. Шапурджи возвращается домой; на крыльце, с трудом сдерживая праведный гнев, его ждет прибывший из Норфолка молодой рыжеволосый помощник приходского священника. Ему не терпится выяснить, как мог собрат во Христе призвать его в другое графство по какому-то важному духовному делу, связанному, видимо, с необходимостью изгнания бесов, даже не поставив в известность свою благоверную. Да вот же оно, ваше письмо, вот ваша подпись. Шапурджи объясняет, что к чему, и приносит свои извинения. Молодой священнослужитель просит возместить ему дорожные расходы.
Затем единственную служанку в доме вызывают в Вулвергемптон для опознания ее несуществующей сестры, якобы упавшей замертво в пивной. Одна за другой приходят посылки: полсотни льняных салфеток, дюжина грушевых саженцев, двойной толстый филей говяжьей туши, шесть ящиков шампанского, пятнадцать галлонов черной краски; приходится оформлять возврат. В газетах публикуются объявления о сдаче внаем комнат в доме викария, причем по таким бросовым ценам, что от желающих нет отбоя. Рекламируется также аренда конюшни; предлагается конский навоз. От имени викария рассылаются письма частным сыщикам с просьбой об оказании профессиональных услуг.
Через несколько месяцев такой травли Шапурджи решает нанести ответный удар и подготавливает протест, в котором описывает не только эти события, но и анонимные письма – их содержание, особенности почерка и стиля, а также указывает место и время отправления. Он дает право редакторам газет отклонять от его имени все подобные публикации, просит читателей сообщать о любых своих подозрениях и взывает к совести злоумышленников.
