Следовало убраться подальше, в соседний проход. Аннет увидела прореху в стене и протиснулась в нее, усердно виляя задом. Ветви били по щекам, норовили сорвать шляпку, пришлось придержать ее рукой. Вторая рука неловко подогнулась на корневище, и Аннет немного пропахала землю подбородком. О том, во что превратились ее лицо и одежда, она старалась не думать. Ей было очень страшно.
Послышались шаги. Аннет ускорилась и чуть не вскрикнула, когда уткнулась носом в черные ботинки хорошей кожи. Знакомый баритон с глубочайшим изумлением произнес:
— Мы вас повсюду ищем, а вы, оказывается, решили поползать по земле. Собираете грибы? Или опять репетируете роль? Какую на этот раз? Дождевого червя из детского спектакля «Гадкий крот и кошка»?
Аннет застыла как сеттер в стойке. Максимилиан Молинаро не спеша подтянул на коленях идеально заутюженные брюки, опустился на корточки, заглянул ей в лицо и присвистнул.
— Беда с этими артистическими натурами, вечно их тянет на приключения! — посетовал вполголоса. Встал, придержал ее за локоть и потребовал:
— Рассказывайте.
Аннет вскочила, кое-как отряхнула руки, вытерла лицо предложенным белоснежным платком и угрюмо сообщила, сгорая от стыда:
— Меня преследовали!
— Кто? Опять ваш поклонник с дирижабля?
— Вполне возможно. Я не разглядела, но это точно был один из той компании на площади. Он ругался и гнался за мной.
Господин Молинаро недоверчиво хмыкнул.
— Признайтесь, вы это только что выдумали, верно? Вы, артистки, постоянно нуждаетесь в драме. Стремитесь привлечь к себе внимание любым образом.
Гнев вспыхнул как спичка.
— Считаете меня лгуньей?! — воскликнула она, чувствуя: еще чуть-чуть, и брызнут слезы.
Босс пожал плечами.
— Возможно, вы и вправду видели одного из гельманшей. Наверное, бедняга перепил пива и скрылся в этих зарослях, повинуясь зову природы, а вы его спугнули во время деликатного занятия.
— У него в руках была веревка. Он поигрывал ей так, словно мечтал затянуть ее на моей шее.
— Ого, какая живописная деталь.
Аннет от досады чуть не затопала ногами. Максимилиан вздохнул.
— Давайте отдохнем и поговорим. Времени у нас полно. Ангренаж задержался: беседует с садовником, учит его правильно подрезать кусты. Этот потомок Жакемара на все руки мастер — и в механике смыслит, и в садоводстве. Не удивлюсь, если на досуге он вышивает гладью или пробует создать философский камень. Сказал, будет ждать нас в центре. Я бывал в этом лабиринте раньше, знаю, как туда выйти.
Он потянул Аннет в узкий проход в зарослях. Они оказались в небольшом закутке, посреди которого стояла скамья с резной спинкой, утопающая в кустах цветущих роз.
Здесь было очень красиво. Солнце почти не проникало сквозь ветви. В зеленой пещере царил интимный полумрак, от сладкого аромата кружилась голова.
— Это место называют Бельведером влюбленных, — пояснил господин Молинаро. — По вечерам оно всегда занято какой-нибудь романтичной парочкой.
Аннет насупилась и на босса не смотрела. Отдыхать так отдыхать. Сердце все еще тяжело колотилась. Она плюхнулась на скамью, сняла шляпку и провела рукой по растрепавшимся русым локонам. Максимилиан сел рядом, так близко, что его твердое бедро коснулось ноги девушки.
Хотела было встать, но босс положил ей руку на плечо и удержал.
— Госпожа Вик... Аннет. — Он вздохнул. — Послушайте… почему все идет не так? Почему вы без конца злитесь? Я считал, мы разобрались с тем эпизодом в кабинете. Да и ничего страшного я не совершил, чтобы вы взъелись на меня как на врага всей жизни.
