7. Глава седьмая
Черные, густые волосы девушки со смоляным отливом, упали на спину волнами. Глаза цвета шоколада, с красивым миндалевидным разрезом, блеснули сиянием, посеребрились, и потухли, унося хозяйку в далекую пелену видений. Тонкая струйка подожженных пряностей ненавязчиво накрыла комнату запахом никому не известных трав с далеких островов Галевейского океана. Раиль тихо издала стон, потом вскрикнула, точно птица, кружащая над гнездом. Молодое тело прогнулось струной, и обмякло.
Старуха, что сидела рядом, безучастно отпила из пиалы. Она слишком долго жила, чтобы открывать сердце радости или беде, чтобы тревожиться, или наоборот, отплясывать жигаджу с бубном своего племени. Да и ноги совсем ослабли от старости, еле волочатся по земляному полу хибары, где она прожила последние пятьдесят лет своей долгой, почти столетней жизни.
Ведьма прижилась в этом месте, хотя поначалу было трудно. Старый город – бедняцкий район Арвенваля, столицы государства, тяжело принимает чужестранцев. А уж с неизвестных архипелагов океана и подавно. Но у ведьмы Даи получилось.
- Просыпайся, Раиль, хватит шляться по Безвременью, - окликнула девушку старуха и бросила взгляд на ее Таххоя – блик жизни, вьющийся чуть ниже живота. Крепкая нить, и ведьма из нее получилась бы сильная. Если бы…
Раиль распахнула глаза и резко села на кушетку.
- Дая…
- Молчи, и слышать не хочу, - ведьма исподлобья посмотрела на девушку. – Положи камень на место.
Раиль с трудом разжала ладонь. Пальцы, сжимающие невзрачный камень, больше похожий на прибрежную гальку, побелели от напряжения.
- Почему ты никогда не помогаешь? Что тебе стоит?
Старуха удивленно замерла, а потом мелко засмеялась. Ее смех был похож на шелест листьев в ветреную погоду.
- Это я не помогаю? Раиль, паршивка ты приблудная. Да мои зерна солнца самые верные, а подсказки, что ты видишь, самые правдивые. Эх, малохольная ты, влюбилась в гордеца, а меня коришь.
Раиль не стала переубеждать. Если ведьма считает, что ее приводит сюда любовь – пусть продолжает заблуждаться.
- Прости, - тяжело встала она с лежанки. Камень в ее ладони медленно остывал. – Прости.
- Прощу. А сейчас уходи, - ведьма отставила пиалу и отвернулась, уставившись в маленькое окошко, за которым плескались волны.
- Совсем сдурела девка, – прошипела в спину Раиль ведьма и стукнула кулаком по столику. Ручная сорока с подбитым крылом, от шума, испуганно свистнула и торопливо захромала в клетку, спрятанную в ворохе травяных пучков.
Неприметный алтарь в дальнем углу темной комнаты, обманчиво переливался полудрагоценной яшмой, ониксом, дешевой щербатой бирюзой, отвлекая взор от круга простых камней, просто гальки. В центре этого круга стояла лампада, чадящая травяным дымом.
В доме старой ведьмы все было обманчивым, и сам алтарь и развешанные у потолка травы, и стеклянный шар, где клубился иллюзорный туман, и развешанные по стенам руны.
Всё, что здесь было – обман, ради того, чтобы скрыть настоящее сокровище, священные зерна солнца, живые камни Ахтарны, далекого острова за пределами Галевейского океана.
Пальцы Раиль трепетно, с легкой дрожью прошлись по ряду священных камней вокруг лампады. Двенадцать камней. Неприметная реликвия, наполненная невероятной силой. Равнодушной, отстраненной, и жестокой, если того потребует судьба.
Улица, где стоял дом старой ведьмы Даи, в это время дня была пустынной. Рыбаки, грузчики, подавальщицы, мелкие клерки из сомнительных контор, все, кто имел в кармане дырку, а в другом – мелочь, трудились. Кроме ворья и жуликов, отсыпающихся после ночной службы. Раиль быстро огляделась и, опустив голову, двинулась в сторону набережной.
