– Ага, через годик-другой.
– За себя говори!
Морин красивым ударом послала мячик через сетку. Барри отбил, а жена промахнулась. Ее ракетка рассекла воздух, мячик стукнулся о землю, пару раз подскочил и в конце концов затих у ограды. Несколько минут продолжался обмен подачами, за которыми чаще всего следовал промах.
– Все еще думаешь, что мы потянем матч со Стюартами? – крикнул Барри.
– Играй давай, писатель! Четыре гейма из семи. С твоей подачи!
Игра пошла всерьез. Морин заметила, что Барри постоянно оглядывается на лес за спиной, а подбирая мячик, всякий раз внимательно смотрит куда-то за ограду из железной сетки.
– Культю высматриваешь? – поддразнила Морин.
Муж обернулся так виновато, что она сразу поняла – в точку.
Могла бы и догадаться, не стоило так шутить. Хотя Барри почти не вспоминал вслух о калеке, наверняка эти мысли не давали ему покоя. Изувеченный человек, обитающий в лесу, – это же как раз его тематика! Можно себе представить, сколько Барри напридумывал жутких сценариев с участием несчастного урода, ползающего под домами, подглядывающего за местными жителями и ворующего собак и кошек ради пропитания…
На самом деле, насколько могла понять Морин, все обстояло далеко не так мелодраматично. Местный инвалид был совершенно безобиден и никому не желал зла. У всех, с кем она разговаривала, нашлась какая-нибудь забавная история про Культю. Барри, конечно, прав – печально, что в наше время человек живет, словно дикий зверь. С другой стороны, судя по рассказам, он сам сделал выбор. Ну нравится ему подобная жизнь, и, похоже, он вполне доволен.
Барри, подобрав мячик, вернулся на корт.
– Думаешь, он за нами следит?
– Во всяком случае, наблюдает, – отозвался Барри. – И, по-моему, Культе многое известно. Он же всюду может пробраться. Сколько всего интересного он рассказал бы, если бы умел говорить…
Морин встряхнула головой.
– Ладно, подавай уже!
Барри вел со счетом три-один – и хотя они играли просто для развлечения, характер не позволил Морин сдаться без борьбы.
– Поменяемся местами! Мне солнце в глаза светит.
– Ага, конечно!..
Все же Барри согласился поменяться, и следующий гейм она выиграла, причем и на его подаче.
Следующую подачу жена провела не особенно удачно, однако Барри, даже не пытаясь отбить мяч, застыл посреди корта, а потом подошел к сетке и поманил Морин к себе.
– Незаметно посмотри вон туда. За нами подглядывает старуха.
Морин обернулась. Через дорогу от корта, в окне двухэтажного домика, шевельнулась занавеска, спрятав морщинистое лицо.
– Ну и что? Все старики любопытны; им же больше нечем заняться, кроме как сплетничать о соседях.
– Нет, тут другое. Она давно за нами наблюдает, и очень пристально.
– Может, она любительница тенниса?
Морин снова обернулась. Занавески в окне по-прежнему колыхались. По дороге не спеша, прогулочным шагом двигалась пожилая пара. Женщина улыбнулась Барри с Морин и помахала рукой, а мужчина уставился на них долгим, изучающим взглядом.
– Видишь теперь? Что-то странное творится.
– Да что такого-то? Местечко здесь, согласись, не особенно оживленное, тем более в будни. Мы для них, наверное, целое событие.
– Не только в этом дело. – Барри озирался, будто что-то искал. – У меня такое чувство, словно мы под прицелом объектива.
Он посмотрел на столб с прожектором, нахмурился и медленно обошел вокруг столба, глядя вверх.
– Ты смотри…
– Что?
