Джерри, стоявший возле коляски Никки, отчаянно рванулся навстречу Джонсу и с разбегу врезался плечом в его широченную грудь. Охранник покачнулся, притормозил, и в следующее мгновение Джерри сильнейшим ударом в лицо был отброшен далеко к двери.
Джонс подскочил к Никки, полностью загородив её своей массой от остальных, и занёс руку для удара, которым можно убить не только худенькую девочку, но и быка средних размеров.
Неожиданно громила получил в лицо сильную струю воды, зажмурился и закашлялся. В следующее мгновение полуослепший охранник с размаху налетел грудью на нечто твёрдое и болезненное, согнулся и стал оседать на пол. Тут же в охранника вонзились шок-иглы, посланные обоими полицейскими.
Когда массивное тело Джонса, подёргиваясь в конвульсиях, полностью рухнуло на ковёр, все увидели Никки с далеко выставленной правой рукой и выражением сильнейшего гнева и отвращения на лице.
Девочка быстро развернула кресло и очутилась возле неподвижно лежащего Джерри, по лицу которого струилась кровь.
– Джерри, Джерри! – позвала с тревогой Никки.
Тот медленно открыл глаза, и к нему устремились Большая Тереза и второй врач, пытаясь помочь, но толкаясь и мешая друг другу.
Никки яростно накинулась на подоспевших офицеров полиции:
– Я вас предупреждала – будьте настороже! Почему в присутствии полицейских двое подростков должны самостоятельно защищаться от нападения бандита?!
Офицер Горбин стал похож на онемелую рыбу, а его младший напарник-блондин заалел лицом.
– Я… приношу вам свои извинения, мисс Гринвич… Я недооценил опасность и… ваше предостережение. Вы имеете право составить заявление на имя начальника Лунной полиции о происшедшем, – сказал напряжённым голосом полицейский Горбин.
Из-за спин медиков послышался слабый голос Джерри:
– Никки, я в порядке…
Свирепое лицо Никки слегка смягчилось.
– Я не привыкла жаловаться… Ваши извинения принимаются.
Она отвернулась от смущённых лиц полицейских и указала на лежащую тушу Джонса:
– Вы его заберёте?
– Конечно, вне зависимости от вчерашних событий он должен быть арестован за сегодняшнее нападение на вас, – ответил с видимым облегчением Горбин.
– Хорошо, я буду спать спокойнее… Не думаю, что у него здесь остались сообщники, они явно руководили им извне.
Никки внимательно посмотрела на поднимающегося на ноги Джерри, вокруг которого хлопотали медики, развернулась и подъехала к группе людей вокруг директора.
– У вас остались вопросы ко мне, господа воспитатели? – обратилась она к милой парочке в коричневой униформе.
– Нет, мисс Гринвич, нас дезинформировали, и в сложившейся ситуации… мы не имеем ничего против вас, – ответил одутловатый мужчина с лицом встревоженного бульдога, работающий старшим охранником-педагогом колонии подростков с социопатическими отклонениями. Его напарница просто пожевала губами – видимо, в знак согласия.
– Теперь о вашем утреннем письме, господин Джембовский… – мрачно обратилась Никки к директору, пребывающему в полной прострации.
– Мисс Гринвич? – раздался голос адвоката из динамика Робби. – Извините, пожалуйста, что перебиваю вас. Я шокирован вчерашними событиями и тем, что я наблюдал сейчас. Восхищаюсь вашим мужеством, мисс Гринвич, и хочу быть в курсе всех ваших дел, чтобы эффективнее вам помогать. Объясните, пожалуйста, о каком письме мистера Джембовского идёт речь?
– Директор сообщил, что страховая компания прекратила платить за моё пребывание в госпитале. И предложил мне прямо сегодня переехать в центр Детской комиссии, проще говоря – отправиться в приют. Его представительница уже вызвана в госпиталь. – Никки в упор посмотрела на слегка смущённую даму в синем.
