Тут Харун обрушил на Албанера град вопросов, которые мог бы задать только взрослый и опытный человек. Он начал:
– Вот смотри, Албанер, ты сказал тамбуканам, что обеспечишь их водой. Ведь ты никогда не бывал в этих местах. А найти в пустыне трудно, можно сказать, что даже невозможно. Тогда что ты им скажешь после этого? Где ты найдешь воду? А что, если увидев, что ты не можешь ее найти, они нас убьют? Разве мы должны навсегда остаться с ними?
Албанер полусерьезно-полушутя ответил Харуну:
– Харун, когда тебе начинают задавать вопросы, тебе это не нравится. Из-за двух-трех вопросов, которые тебе задал мой оруженосец Огуз, ты со своим малым ростом грозился его убить. А теперь скажи, с чего это ты начал так меня расспрашивать?
Огуз, опустив голову, виновато замолчал. Однако, когда не вытерпев, он хотел еще что-то сказать, Албанер перебил его:
– Харун, запомни! Что ты не можешь позволить себе, того не позволяй другим! То, что тебе не нравится, может беспокоить и других. И еще, вот тебе от меня завет: если ты хочешь чего-то добиться в жизни, умей побольше слушать других. Мало говори, много слушай. Еще, когда тебе задают неуместные вопросы, тебе это не нравится. Самое лучшее, если тебя о чем-то спрашивают, давай ответ, который считаешь нужным..
Харун в знак согласия кивнул головой, крепко стиснул губы и больше не разговаривал.
Восьмая глава
Шагая по пустыне, огромные длинногие тамбуканы в короткий срок прошли большой путь. Так как время уже перевалило полдень, знойное солце пустыни пробрало Албанера, Огуза и Харуна до печенок. С другой стороны, эта ходьба все же была куда лучше, чем идти по пустыне на ходулях. А лошади и вовсе не смогли бы выдержать такого зноя.
Хотя Огуз и изнемогал от нестерпимой жары, в душе он тысячи раз благодарил судьбу, что у него есть такой друг, как Албанер. Если бы даже все самые могучие рыцари в мире собрались вместе, то, какое бы них не было вооружение, с тамбуканами они бы не справились. А Албанер за несколько минут не только заколдовал их, но даже отдавал им приказы. Теперь, несмотря на опасения по поводу дальнейшего развития событий, Огуз лелеял трепетную надежду, что Албанер знает, что делает и обязательно что-нибудь придумает и для того, чтобы как-то справиться со своим обещанием обеспечить тамбуканов постоянным источником воды.
Огуз искренне полагал, что Албанер обманет тамбуканов и, заставив довезти их до Дильмуна, в конце покажет им на море со словами – вот ваша вода. Однако это были лишь предположения Огуза. А что было на уме Алабанера, еще никому не было известно…
***
Вдруг на пустыню опустилась ночная темнота, которую едва рассеивали полумесяц и звезды. Их поход длился уже третий день. Албанер, заметив, что за эти три дня мальчик не вымолвил ни слова, сказал:
– Харун, а до места, где жило ваше племя, еще долго идти?
– Наверно, до утра мы туда доберемся, – тихо ответил Харун.
– А родник, который вам принадлежал? Где он находится?
– Неподалеку от этого места.
Албанер взглянул вдаль и сказал:
– Так. Сейчас я дам знак вожаку тамбуканов, чтобы они двигались к нему. А ты постарайся показать им самую верную дорогу, чтобы мы сразу вышли на этот родник.
Харун обернулся и хмуро посмотрел на Албанера. Кажется после недавно сказанных им слов он уже опасался задавать ему вопросы. Однако люботствота так его заело,что в конце он не вытерпел и осведомился:
