Занавес открывается
(Лагерь гуннов. Вдалеке видны их шатры. Вождь гуннов Мунджуг и его брат Байбарс стоят рядом и беседуют. В стороне шаманы Мамаш и Атакам готовятся к какому-то ритуалу. На дереве развешаны красные ленты)
Мунджуг: – Байбарс, брат мой, наш дед Октар ушел, оставив нам эти места. Помнишь, как раньше нас воспринимали, для римлян и византийцев мы были чем-то новым. Они смотрели на нас как на дикарей. Не принимали нас. Но мы благодаря нашим мечам и коням указали каждому свое место.
Байбарс: – Это так, брат мой. Теперь все хотят с нами подружиться. Наши соседи для выражения почета и уважения каждый год отправляют нам дорогие подарки и дань. Римляне и византийцы очень часто использую наши войска либо для подавления волнений, либо когда какие-нибудь племена нападают на них. Однако у нас пока остаются проблемы и трудные вопросы.
Мунджуг: – Да, ты прав, брат, у нас пока остаются проблемы и трудные вопросы.
Байбарс: – Брат, мне кажется, что нам нужно сделать глав племен еще более зависимыми от нас.
Мунджуг: – Это так, дальше?
Байбарс: – Нужно еще более ужесточить законы гуннов. В основном нужно разбираться с теми, кто приносит меньше голов с поля боя. Ты знаешь, что наши предки-скифы очень давно жили в этих местах? Тысячи лет назад наши предки тоже поступали таким образом. После боя каждый воин привязывал к поясу голову убитого врага. После боя воины хвастались своими победами и головами поверженных врагов. У кого их было больше, тех в племени уважали, они становились приближенными к главе племени.
Мунджуг: – Да, это так. Но это было тысячи лет назад. Тогда не было ни Римской, ни Византийской империй.
Байбарс: – А что изменилось с того времени? Разве та же тактика боя не осталась нам от предков? Просто те боевые методы, которые оставили нам скифы, мы, гунны, восстановили и сейчас снова стараемся установить мировое господство. Но для этого нужно очень стараться.
Мунджуг: – Мой дед Октар рассказывал, что как-то персидский король Дара решил подчинить себе проживающих здесь скифов и пришел на эти земли с семисоттысячной армией. Скифы, уходя от армии Дары, так измотали его воинов, что они не в состоянии были воевать. Отсутствие воды и нехватка продуктов привела к многочисленным болезням среди воинов.
Байбарс: – И они от этих болезней в течение двух месяцев стали погибать.
Мунджуг: – Да, это так. В конце король персов написал моему деду письмо, в котором просил его хотя бы об одном бое, чтобы не опозориться в мире. Дед мой согласился. Две армии стали друг против друга, скифы увидели, что персидские войска не в состоянии воевать. Скифы не хотели воевать против обессиленного противника. Было принято решение выпустить между двумя армиями зайца. Так и сделали. Скифы, вместо того, чтобы воевать, бросились за зайцем. А королю персов отправили сообщение, что его воины так же слабы как убегающий заяц.
Байбарс (смеясь): – Да с зайцем придумали очень оригинально. Представляешь, скифы бросаются за зайцем, персы же удивленно взирают на них, дескать, что это с ними.
Мунджуг: – Да, да. Дед Октар рассказывал, что с таким позором король персов Дара еще не сталкивался. А ведь он пришел с семисоттысячной армией. Абсолютно без боя он потерял три четверти армии и вернулся обратно. Поговаривают, что умирая, он оставил завещание, в котором наказывал сыновьям никогда не нападать на скифов.
