– Можно идти.
Руководителя группы обслуживания Голованов подошел к своему пульту и торжественно нажал на какую-то кнопку. В боковой стене открылись двери еще одного лифта. По знаку Голованова ассистентки стали по обе руки от Алекса, а Ким – сзади. Доктор Лестер не сдвинулся с места, видимо, его миссия была уже выполнена. Голованов опять принялся за пульт. Алекс сделал первый неуверенный шаг и довольно твердо пошел к лифту. Сам. Свита последовала за ним.
Алла и Кэт вошли в просторный лифт последними. В нем, кроме уже знакомых лиц, находились двое высоких и плечистых людей, по-видимому, охранники. Каменно-непроницаемые лица делали их похожими на Алекса. Они были одеты в такую же черную униформу, как и охраннику в служебном вестибюле, и на боку у каждого висело что-то, похожее на оружие. Система охраны у мистера Бичема была такой же по-старому надежной, как и все остальное.
Один из охранников стукнул локтем по кнопкам на панели управления, и лифт стал стремительно опускаться. Он не был таким усталым и скрипучим, как все остальные подъемники в этом солидном здании. Никто не успел и дух перевести, как его белые двери разъехались. Они снова оказались в уже успевшем надоесть Алле демонстрационном зале.
Ассистенты подвели Алекса к центру арены и почтительно отошли подальше. Аллу удивило, что в зале их по-прежнему никто не ждал, и она поняла, что демонстрация проводится теперь полностью под ее ответственность. Громилы остались в лифте, пристально наблюдая за происходящим из-за оставшихся незакрытыми дверей.
Минута прошла в напряженной тишине, но вот откуда-то сверху в зал упали первые звуки музыки Алекса. На стенах вспыхнули красные огни. Вступление становилось громче, настойчивее, оно стремилось вниз, как водопад, чтобы соприкоснуться с красными огоньками и слиться с ними в едином водовороте света и звука. Вот оно достигло их, и огни тут же стали зелеными, раздался мощный аккорд, и из зеленых они превратились в синие. Никаких полутонов, только яркие категоричные цвета, слепящие глаза, никаких пауз и передышек, только оглушительная обнаженная музыка. Разноцветные блики в бессилии падали на черно-белые плитки пола, задевали Алекса, который стоял неподвижно, как одинокий черный утес в бушующем море.
На следующей мелодии по стенам зала побежали причудливые голограммы. Треугольники и овалы крутились вокруг себя, на мгновение превращались в человеческие фигуры и тут же распадались на множество сверкающих капель, падающих в океан света и музыки.
Такое начало должно было ошеломить, даже раздражить зрителя, сделать его восприятие менее критичным, отвлечь его внимание от одинокой фигуры в центре зала.
Алла только тут заметила, что Алекс уже не просто стоит, а пританцовывает на месте. Это получалось у него довольно неплохо: естественно и в такт музыке. В этот момент вступление стихло, огни разложились на плавные розовые, желтые и зеленые полутона, мягко осветив фигуру певца. Раздались первые аккорды знаменитой «Я ждал тебя». Алекс достал из кармана куртки массивный радиомикрофон, чуть наклонился вперед, как делал всегда, когда пел, и его губы задвигались синхронно словам песни:
«Я ждал тебя десять тысяч лет,
а когда нашел – потерял.
Я прошел через десять тысяч бед,
пока я тебя искал.
Но это была уже не ты,
и я ушел в никуда.
А ты сжигала за мной мосты,
бросая вниз поезда.
Боже, я не знал, что так больно любить,
