– В Джибдаре народ что делает?
– Товар покупает, на примечательности смотрит всякие…
– А потом?
– Шеф, – робко сказал Печень, исчерпав варианты, – мы не знаем. Мы ж там не были. Ни разу. Работаем вот. Всё время…
– Ну да, ну да, – с сарказмом бросил Свая. – Работаете вы… В общем, после туризма народ прибухнуть любит. Хоть в Джибдаре, хоть где. А тут и мы.
– А-а-а, точно, – согласно закивали парни. – Мы вот тоже…
Но шеф продолжить полёт мысли не дал:
– На Джиннии производство обустроим. Создадим, так сказать, новацию в технологиях марафетинга.
Гаврики притихли и заворожённо ловили каждый звук, издаваемый Сваей.
– Поэтому, – здесь шеф пристально поглядел на Трюма, – смотри там в оба. Всё узнаешь на месте. Где можно, с кем можно, как можно. Сколько стоит, опять же. Обследуй тонко предмет. Слышишь? – и, убедившись, что Трюм слышит, закончил: – И не быкуй без меры. Дело важное. Всё понятно?
7
Как бы ни был учтив Абдулазиз, а своё отношение к странному гостю выразил. И если у джинна рядом с его кофейником стояла ваза, наполненная акадийской халвой и посыпанная вялеными лепестками ореи, то гостю такого он не предложил.
Джинн негромко кашлянул, этого звука было достаточно, чтобы рядом с кофе материализовалась точно такая же ваза с десертом. Нет ничего лучше к кофе, и даже на Зайонии, откуда был родом гость, это знали.
– Дорогой Ашраф, – поприветствовал тепло джинна зайонец, – весьма рад видеть тебя в добром здравии и хорошем настроении.
– И я рад видеть тебя, Брозеф.
Они крепко обнялись. Со стороны – всего лишь приятная встреча давних друзей. За исключением одного нюанса: джинны и зайонцы были в вечной вражде ещё до того, как по небу прокатилась первая звезда. И дружба между представителями этих народов была не то чтобы редким явлением, а почти невероятным.
Но так уж случилось, что эти парни выросли вместе. Возможно, потому им выпал шанс, что случилось это не на Джиннии и не на Зайонии, а в столице Флинна – Армире.
Впрочем, в том самом Армире к делам дальних провинций сильно не присматривались. И особо никого не волновало, что два нормальных парня дружат. С кем, как говорится, не бывает. Их семьи были настроены резко против, когда узнали об их дружбе, но было поздно.
Оба изучали финансы. Интересно, что Армир не был самым продвинутым местом по этой части. Вот, к примеру, Гобленд – это да… Тем не менее оба достигли блестящих результатов в обращении с деньгами и очень быстро продвинулись по карьерной лестнице. А поскольку парни были из очень влиятельных семей, всё в жизни для них сложилось наилучшим образом.
Дружбу свою они в дальнейшем не только не потеряли, но ценили даже сильнее, чем раньше. И хотя теперь им приходилось прикладывать ещё больше усилий, чтобы сохранить её в тайне, оба были к этому готовы.
– Как чувствует себя уважаемый Мехмет? – спросил Брозеф.
– Отец в отличном здравии, – засмеялся Ашраф, – вот только не в настроении.
– Что такое? Проиграл на скачках?
– И это тоже, – всё ещё улыбаясь, ответил джинн.
– О, как грустно! Но, думаю, на следующих он обязательно отыграется.
– Надеюсь!
– Он удачлив. А мелкие неприятности – специи для жизни.
Ашраф покачал головой:
– Впрочем, боюсь, что это не улучшит его настроения.
Его улыбка растаяла, и он перешёл на деловой тон:
– С некоторых пор он считает, что Зайония замышляет некий невероятно коварный план против Джиннии. И весь клан живёт этим. На этот раз, мне кажется, эта паранойя переходит обычные границы. Джинния бурлит. Пока внутри и не так заметно. Но мне это очень не нравится.
