Авантюра цвета фуксий - страница 18

Деловая часть поездки завершилась удачно, Дворжецкий весьма преуспел в переговорах с партнерами. Как знать, возможно, близость Вероники вселяла в него уверенность в себе, которой ему и раньше было не занимать, а теперь он, казалось, удвоил бесценное качество. По вечерам они гуляли по Парижу, доставляли себе удовольствие изысканной парижской кухней. Вернувшись в отель, уже не расставались до утра. Эдуард был все так же предупредителен, но прежняя осторожность исчезла, и он уже не сдерживал своих чувств и желаний.

А Вероника? То, что начиналось, как охота на мужчину, теперь превратилось в острую необходимость быть с ним и только с ним. Он был и сильным, и надежным, и деловым, и удачливым, но, кроме того, он оказался чрезвычайно привлекательным сексуально. Она сразу поняла, что Дворжецкий будет ей приятен. Теперь же она находилась полностью в его власти. Каждое движение, каждое слово его любви были наполнены мощной энергией. И медлительные изощренные ласки, и страстный, почти животный натиск возбуждали ее невероятно, она словно растворялась в его желании, разделяя с ним наслаждение. Оставаясь нежным, он подчинял ее себе, она только покорялась ему, и это дарило ей необычное ощущение, новое и неожиданное. С бывшим мужем Вероника чувствовала себя скорее равноправным партнером, чем женщиной.

Она влюбилась.

Но время шло, и парижские каникулы заканчивались.

Вероника надеялась, что Дворжецкий все как-то устроит, но как именно – не представляла себе. Ее тревожил банальный квартирный вопрос: будут ли они жить вместе после возвращения в Москву? Если да, то где? Бытовые проблемы часто губят романтические отношения, медленно и мучительно обрывая им крылышки и лапки. Здесь, в Париже, они жили в отеле, ночевали обычно в номере Дворжецкого, а где они будут встречаться в Москве? Слово «встречаться» ее раздражало, в нем сквозила неопределенность любовной интрижки с женатым мужчиной, которая заканчивается ничем. Не мог же Дворжецкий переехать на постоянное проживание в квартиру Вадима. Принимать его там иногда означало закрепить положение любовницы – это опасно. Встречаться в его квартире, пока супруга на даче – это пошло. По ее понятиям период «встреч» миновал, а чтобы жить вместе, нужно решить вопрос о его разводе, но об этом до сих пор не говорилось и слова.

В минуты наивысшего наслаждения Веронику пронзало желание: она не просто хотела ребенка, она хотела его ребенка. Но Вероника была разумной женщиной и понимала, что жизнь маленького человечка – не игрушка, знала, что убить эту жизнь не сможет. Вместе с тем она считала, что заводить ребенка без согласия его отца чревато проблемами, а растить детей одной и вовсе ужасно. Да, многие идут на это, но Вероника сознательно отказалась от такого варианта с Вадимом. Теперь Вероника каким-то животным женским чутьем ощущала, что может забеременеть, что это почти неизбежно. Но Эдуард был несвободен.

Сама Вероника этой темы не поднимала, опасаясь, что давление, которого не любят мужчины, отпугнет хрупкое и неопределенное счастье. Но, видимо, она так болезненно и так пронзительно думала о жене Дворжецкого, что где-то там, в «общем информационном поле», ее услышали, и поздно ночью накануне отъезда раздался телефонный звонок.

Они вернулись с прощальной прогулки по Парижу. Она уже нежилась в постели, слегка задремав, а он ушел в душ. Вдруг на столике у кровати громко запиликал мобильник. Автоматически, спросонья Вероника схватила его.