− Откуда? Антонина Юрьевна никому свой дипломат не доверяла.
− Она ведь была уже женщиной в возрасте?
− Антонина – женщина без возраста, − тепло улыбнулась Лиза, воспроизводя в голове образ любимой шефини.
− Но ведь в каком-то году она все-таки родилась, − заметил Игнат. – Я к чему говорю…, вряд ли дама в летах установит на чемодан сложный код, который может забыть, или который надо хранить на бумажке. Думаю, это может быть год ее рождения.
− Дату рождения Гарбовской знает только начальница отдела кадров холдинга. Не сомневаюсь, Антонина пригрозила ей расстрелом, если узнает кто-либо еще.
− А знаешь, − хмыкнул Игнат на Лизину реплику, − в таком случае, твоя Гарбовская могла и сама забыть, когда появилась на свет. А вот, что женщина вряд ли забудет, так это дату рождения своих детей. Есть у нее дети?
− Сын, − удивилась Лиза простоте и в то же время логичности предположения Лойоллы. – И я точно знаю сколько ему лет.
− Попробуем? – проскользнул азарт в голосе и взгляде летчика.
− Конечно! − не меньший азарт овладел и Лизой. Ей очень хотелось знать, что такого в том чемодане, из-за которого угробили самолет с пассажирами на борту, а теперь охотятся за ней и пилотом.
Год рождения тридцатидвухлетнего Олега Гарбовского действительно оказался кодом, и у Лизы непроизвольно вырвался смешок. Деловая хватка Антонины Юрьевны спасовала перед страхом забыть пароль от электронного замка.
В кейсе обнаружился конверт и три документа, упакованных в разные файлы. Игнат взял самый верхний.
− Похоже на трехсторонний договор, – пролистал он скрепленные между собой листы и передал бумаги девушке. – Лиза, на каком это языке?
− Немецкий, − углубилась она в чтение.
− Как вообще можно выучить немецкий? – уважительно глянул Лойолла на рыжую.
− До тебя этим же вопросом задавался Наполеон Бонапарт, − улыбнулась она. – Наполеон хорошо учился, но ему тяжело давались языки, в особенности немецкий. И ты прав насчет трехстороннего договора. Распечатан для подписания директорами холдинга «Драго», горнорудной компании из Улан-Удэ и филиала крупного ювелирного завода в Мюнхене.
− И в чем суть?
− В кейсе должна быть копия на русском, − заглянула Лиза в чемоданчик.
И точно. В двух других файлах хранились экземпляры на русском и бурятском языках.
− На первый взгляд все прозрачно, − задумчиво произнес Игнат. – Бурятские партнеры твоего холдинга ведут добычу нефрита в пользу «Драго». «Драго» занимается обработкой камня и отправляет готовую продукцию на экспорт, конкретно – коллегам из Мюнхена. Не вижу подвоха. А ты?
− Стандартный договор, − согласилась Лиза. – Шаблон есть в базе холдинга в открытом доступе. Роман Николаевич разрабатывал.
− Кто такой Роман Николаевич?
− Главный юрист «Драго», − отразилась печаль на личике Лизы.
− Он летел в самолете? – догадался Лойолла.
− Да. Антонина его очень ценила.
− А что, главный юрист всегда лично присутствует на таких сделках? Ведь договор, я так понимаю, предварительно был сторонами согласован. Оставалось только подписать.
− Думаю, Гарбовская пригласила Роман Николаевича для придания весомости своей фигуре. Знаешь, он значительно выглядел, умел произвести на людей впечатление. Да и мало ли какие могли возникнуть нюансы при подписании бумаг.
− Ясно, что ничего не ясно, − вскрыл Игнат запечатанный конверт.
Вдвоем они рассматривали обычный листик, вырванный из блокнота. В правом верхнем углу пропечатан логотип холдинга, в центре – шариковой ручкой выведены цифры, точки, латинские буквы.
