− Скорее, ребята! – подхлестнул десантников штурмкапитан. – Потом будете надраивать свои клешни!
Но вынужденная затяжка времени продлилась еще.
− Разрешите, мой штурмкапитан?
− Ну что еще?
Штурмкапитан Пирс обернулся на звук речевого блока-анализатора. Перед ним стоял комон первой степени Верон.
− Считаю необходимым доложить, что детектор биомассы обнаружил ее наличие…
− Где?! Много?! – раздраженно рявкнул штурмкапитан.
− На нашем уровне, чуть ниже среднего горизонта разработок. В пределах восьмидесяти восьми процентов от стандартного объема.
− Отставить, комон первой степени! Насчет биомассы, если это не относится к действующему составу роты, у меня нет никаких указаний. Продолжайте работу по сверлению шурфов.
Оставалось исполнить чисто механическую работу. Просверлить в стенах штольни отверстия глубиной по полметра. Ибо такую длину имели детонаторы подрыва скарана. Вскоре все двадцать отверстий были готовы. Штурмкапитан Пирс построил роту и сказал:
– Вот что, ребята. Это последнее наше задание в нынешней реинкарнации. Для меня было честью работать с вами. Мы никогда не встретимся больше. Кто знает, может и так случиться, что кто-то снова сойдется в деле друг с другом. Будем и дальше честно и не жалея себя выполнять свой долг, как это мы сделали сейчас. Да пребудет с нами Сила Творения. И боги Лакки по-прежнему дадут нам право на жизнь!.. Приступим…
Башня главного сепаратора рудника темной массивной тенью возвышалась над красновато-бурой поверхностью Марса. Она единственная оживляла окружавший ее ландшафт. Закатное солнце бросало на нее неяркие пятна тощих облаков, мчащихся в вышине блеклого марсианского неба. Шеф-генерал Барнсуотт неотрывно смотрел на сферу видеопласта. Истекали последние секунды, отведенные на задуманную операцию. Это будет катастрофой, если операция провалится. Можно будет тут же отключить свои системы жизнеобеспечения. Все равно, там, где он потом окажется, его жизнь немногим будет отличаться от небытия.
Стоявший рядом лайнмайор Оррас напряженно выдвинул вперед пару верхних бинокуляров. Это у него, видимо, чисто армейское. Толку от этого немного. Барнсуотт усмехнулся. Этому лайнмайору и не снилось, что такое высшая реинкарнация. После нее не надо думать, или управлять своими системами. Все на уровне подсознания. И все же шеф-генерал завидовал этому лайнмайору. Еще немного и он, шеф-генерал Барнсуотт, для этого лайнмайора перестанет существовать…
– О-о-о-о… – издал звук лайнмайор. Шеф-генерал взглянул на сферу видеопласта и застыл. Все происходящее так было похоже на замедленные действия манипуляторов в дальнем космосе. Башня, огромная громада которой даже не вызывала мысли, что такое возможно, медленно вздымалась в воздух. Она пока еще сохраняла цельность формы, но вот что-то изменилось. Ее правая часть стала отставать, потом крен заставил отделиться верхний ярус этажей, и вся громадина неотвратимо устремилась своим боком к поверхности планеты. А потом, там, где стояла массивное сооружение высотой почти двести метров, образовалась воронка с полкилометра диаметром. Рудник, дававший треть всей добычи скарана Западноевропейскому Консорциума перестал существовать.
– Ну вот, теперь можно передохнуть…
Шеф-генерал Барнсуотт некоторым образом был причастен к тому, что главный рудник Бериона-два пришлось уничтожить. Он пропустил стратегический момент в обороне Бериона-два. Его медлительность, как ему казалось, тогда была оправдана. По сведениям разведки, противник не смог организовать подвоз тяжелого вооружения. Его крейсера с грузом импульсных установок были уничтожены еще на трассе следования к Марсу.
