– Жестокая.
– Вот именно, Брюс! – Бетти улыбнулась, и Нортон понял, что не может на неё злиться. Но и не поспорить он тоже не мог.
– Ну почему вы все считаете, что то, что я создаю – мерзко, ужасно, жёстко и прочее. Я что, должен писать только о розовых пони на голубых радугах, чтобы все посчитали меня хорошим писателем?
– А никто тебя и не считает плохим писателем. Ты пишешь о плохом, но плохим тебя это не делает, – она положила листки с текстом на колени и теперь смотрела своему будущему парню в глаза. – Просто в жизни такого не бывает.
– Ты хочешь сказать, что убийства, предательства и маньяки бывают только в книжках?
– Нет, но, к счастью, в реальности они не появляются в таком количестве, как у тебя. У тебя в каждом абзаце «Репутации» сосредоточено максимальное количество депрессивности и боли. И, раз я не одна так считаю, значит в других твоих произведениях то же самое. Я же права?
Брюс почувствовал тепло на своих пальцах – самая прекрасная девушка в мире впервые взяла его за руку. И сделала она это с максимальной степенью нежности – до этого к Брюсу так относилась только его мама.
– Мне действительно понравилось то, что ты написал, Брюс. Но добавь немножечко позитива. И юмора. А я тебе покажу, где их можно отыскать, обещаю. Даже маньякам не обязательно быть в твоих книгах настолько мрачными.
Рассмеявшись, Брюс неловко обнял Бетти, на что она так же неловко ответила. Однако в тот момент они не обращали внимания на глупые мелочи – им было действительно хорошо вместе. Менее чем через неделю они начали встречаться.
В каком-то смысле Бетти Бакстон смогла повлиять на Нортона – сюжеты его книг стали менее мрачными, но по-настоящему позитивного он ничего не смог написать. Тем не менее, после каждой прочитанной его книги, она советовала ему смотреть на мир с большим оптимизмом и однажды к нему придёт светлая идея.
Спустя пару лет так и случилось. Брюс вроде как отыскал гармонию и начал писать комедийный роман, но идея не смогла развиться дальше семи страниц и плавно перешла в папку «Наброски». Брюс не до конца понимал, почему не может закончить книгу, но через некоторое время ему всё стало ясно.
Нельзя сосредоточиться на юморе, когда твои отношения трещат по швам.
Никто не погладил Брюса Нортона по головке, когда этот в целом интересный маленький человек на классном часу представил своё первое произведение на зрение общественности. Дело было не в том, что что-то не понравилось детям, о нет. Брюс в принципе всегда считал людей своего возраста кретинами. В тот момент, когда его одноклассники только-только отучились есть свои козявки, Нортон уже выучил слово «многочлен» и даже отучился смеяться с него.
Нет, вся проблема была в ней. У Артура Конан Дойля была Та Женщина, которая вызывала трепет в душе Шерлока Холмса. Эта женщина вызывала лишь огонь в заднице Брюса Нортона и всех адекватных людей, коих, увы, было довольно мало. Этой женщиной была учительница его младших классов Жанин Людорф.
С момента окончания школы прошло уже много лет, но никто, никто из учителей не запомнился Брюсу так, как эта стерва. Ничьё имя он не мог уже вспомнить, кроме имени этого существа. Почему-то наша память именно так странно и работает: плохие моменты, моменты своего стыда мы запоминаем с минималистической точностью, но мы не можем вспомнить, как познакомились со своим лучшим другом. Хорошие моменты уходят очень быстро, плохие остаются в памяти надолго. И Нортон очень боялся, что на смертном одре к нему явится образ миссис Людорф.
