«Что ж я со своей жизнью сделал? – вспыхнула мысль. – Ради чего вот эту красоту променял на их упорядоченность и квадратность? И на кладбище вместо могилы и оградки металлическая табличка будет в колумбарии…»
Заплакал Степаныч навзрыд. Что уж он оплакивал: себя, старость свою немецкую, слабость свою или мягкость, никому не ведомо…
Только на следующий день Степаныч жене позвонил и сказал, что остаётся. На родине. Навсегда. Так он решил.
«Ты, если хочешь, приезжай ко мне. Здесь хорошо, спокойно. А, главное, всё своё, родное. И помирать здесь не страшно».
Приедет? Кто знает…
Весна пришла, солнышко засияло. Весело чирикающие воробьи стали купаться в лужах. А тут и почки распустились. У начинающего пенсионера Сергея Львовича. Сергей Львович терпел, терпел и все же позвонил своему участковому врачу.
Она, немолодая уже, пришла в сырых ботах, сердитая и тяжело дышащая. Послушала, простучала Сергея Львовича и сказала:
– У вас весеннее обострение. Не смертельно, но я бы посоветовала сходить на консультацию к нефрологу.
И Сергей Львович пошел. Отстоял очередь в регистратуре, получил талончик и сел на лавку под дверью кабинета нефролога. На табличке значилось, что прием ведет врач Мошкина Н. Е. «Новенькая какая-то», – отметил про себя Сергей Львович.
Попасть к этой самой Н.Е. также хотели еще несколько человек. Сергей Львович терпеливо дожидался своей очереди. Наконец пригласили и его. Сергей Львович тяжело поднялся и прошел в кабинет. За столом что-то быстро-быстро писала врач, Мошкина Н. Е.
Она тоже была уже немолодой. Но такая аккуратненькая, такая приятная на лицо и с такой статной осанкой, которая угадывалась в ней, даже сидящей, что Сергей Львович тут же принял боевую стойку. А когда Мошкина Н. Е. оторвалась от бумаг и подняла на него совсем еще молодые, ярко-синие глаза, сердце у Сергея Львовича дрогнуло и забилось учащенно.
Врач была похожа на неприступную красавицу Ниночку Ершову, в которую в свое время была влюблена вся мальчишеская половина их класса. И еще добрая половина пацанов из параллельного. Но больше всех влюбленным в Ниночку был Сережка Бурцев.
Однако, как это часто бывает, её выбор пал совсем не на него, и вообще ни на кого из их школы. Жениха Ниночке подыскали ее родители – сыночка какого-то большого начальника. Она вышла замуж уехала из их маленького городка в областной центр, где, говорили, выучилась на врача.
Сергей же страдал недолго и скоро влюбился в другую девочку, свою однокурсницу. На ней он и женился, когда они уже заканчивали строительный техникум. Потом развелся, еще раз женился, неожиданно овдовел и больше уже не испытывал судьбу, а предпочел жить один.
Год назад Сергей Львович, дослужившись до начальника СМУ, ушел на пенсию. Конечно, женщины в этой его холостой жизни все еще присутствовали, но все реже и реже. Либидо Сергея Львовича вполне закономерно стало ослабевать под грузом прожитых лет и настырно подступающих хворей. А тут, при виде моложавой женщины, так похожей на Ниночку Ершову, это самое либидо встрепенулось и живо напомнило о себе.
– На что жалуетесь? – спросила Сергея Львовича Мошкина Н. Е. мелодичным голосом. И кровь бросилась в лицо Сергея Львовича: это был ее голос, Ниночки Ершовой!
– Нина, ты что, не узнаешь меня? – севшим от волнения голосом спросил он.
– А кто вы? – с любопытством сказала Нина Егоровна, внимательно вглядываясь в лицо Сергея Львовича. – Погодите, погодите… Это ты, Андрей? Нет? Значит, Игорешка? Тоже нет.
