У меня снова появилось время для музыки, и я выбираюсь на Плотинку с гитарой – теперь из чистой любви к искусству. Имея небольшой доход от бизнеса, я мог позволить себе играть на бульваре исключительно в своё удовольствие. Было приятно стоять на берегу, петь и видеть, как люди останавливаются, слушают, как-то реагируют.
Но чувствовалось во всём этом что-то не то, и легко догадаться, что именно.
Несмотря на ежедневную занятость – учёба, киоск, репетиции с группой, «Телефон доверия», на поверхность моего сознания вновь выплывали мысли о путешествии. И они по-прежнему пробуждали во мне настоящее вдохновение!
Кроме того, даже с появившимися деньгами от бизнеса я сохранил первоначальную идею: путешествовать без денег, с одной гитарой. Увидеть себя как есть, взобраться на уходящую в небо скалу без страховки – эта идея будоражила моё сознание.
Я вернулся к своей подготовке.
Рюкзак с прошлогодними консервами опять переехал из кладовки на видное место.
Кроме того, пора было собирать более продвинутый комплект инструментов уличного музыканта – и начать следовало с акустической гитары, подходящей для игры на улице.
Моя старая акустика точно отслужила своё. То была фанерная гитарка с тоненьким голоском, из которой что-то внятное можно было извлечь только в домашней записи, приставляя инструмент вплотную к микрофону. При игре вне дома её нежная конституция в пух и прах проигрывала уличным шумам: она давала скорее балалаечный звон, нежели гитарный тембр.
Новую гитару я выбирал с чувством, с толком, с расстановкой. У меня завелись деньги от бизнеса, так что я искал подругу посерьёзнее и для долгих отношений.
После двухмесячного хождения по музыкальным магазинам я встретил наконец экземпляр, который лёг в руки как родной! Тёмная акустическая гитара с крупным выпуклым корпусом, гравировкой на обечайке, чёрным матовым грифом и красивым орнаментом розетки. Качество звука гарантировали редкая ситхинская ель, из которой была сделана верхняя дека, и благородное красное дерево деки нижней. В комплекте с гитарой шёл непромокаемый мягкий чёрный чехол.
С первого же прогона на Плотинке я почувствовал разницу!
Кажется, и прохожие заметили чарующий звук этого инструмента: моя новая акустика не только чётко доносила мелодии, но и раскатывалась тембром на низах! С такой гитарой я гораздо увереннее представлял себя в долгом путешествии. Ведь моё выживание будет зависеть от неё – в самом прямом смысле!
Ещё мне в голову пришла идея обзавестись губной гармошкой с самодельным держателем. Купил я её за копейки в одном из магазинов, где присматривал гитару. Работала гармошка в связке с хомутом – проволочной конструкцией, надеваемой на шею. На хомуте закрепляется гармошка, и исполнитель может играть на гитаре и петь, а в вокальных паузах подыгрывать себе на дополнительном инструменте.
Когда выступаешь в такой амуниции, ощущаешь себя этаким человеком-оркестром, и у публики это вызывает особый интерес: ты уже не очередной «гитарист в переходе», а настоящий шоумен!
* * *
В один из июньских дней я взял свой новый чёрный джинсовый костюм и порезал его до дыр хозяйственными ножницами – и штаны, и куртку.
– Ты что, попал под комбайн?
Так надо мной ржали торговцы-коллеги в соседних павильончиках, когда я в изрезанных джинсах заявился по каким-то делам к себе. А мне нравилось! Светило летнее уральское солнце, мои отросшие волосы ловили лёгкий ветер, я шёл по улицам с гитарой в рваном костюме, и прохожие смотрели на меня и улыбались.
