По милости Всевышнего, всё небо тогда было усыпано яркими звёздами, – при этом он подмигнул Иоанну. – Что сулит нам многочисленное потомство.
Тем временем музыканты, немного отдохнув, провозгласив тост за новобрачных и воздав должное яствам, вновь заиграли. Гости тоже начали вставать. Кто самостоятельно, а кто уже держась друг за друга. И танцы возобновились.
Хоть мужчины и танцевали в одной стороне, а женщины в другой, это ничуть не портило праздничного веселья. Всем было благодатно хорошо.
– Ну, довольно и нам сидеть за разговорами, – хлопнул по коленям хозяин дома. – Идёмте петь, танцевать и веселиться.
Йешуа с Иоанном с радостью поднялись, присоединившись к уже танцующим среди гостей ученикам.
Через некоторое время они все вместе вернулись назад, но уже без хозяина дома. Он кружился в танце не уставая, недалеко от женской половины. Было видно, как к нему подошёл озадаченный слуга, и отведя немного в сторону, что-то стал разъяснять. Радость на лице хозяина дома улетучивалась по мере уяснения сути проблемы. В конце беседы, Шимон просто схватившись обеими руками за свою голову и потрясая ей, пошёл в дом. До Йешуа, сквозь шум и пение, долетел только его отголосок. «О Всевышний, какой позор! Какое бесчестие на мою седую голову!», а затем Марьям, незаметно отделившись от танцующих людей, подошла к ним.
– Сынок, свадебный пир в разгаре, а у них уже больше нет вина. Празднование ведь длится семь дней, а это даже ещё не конец свадьбы.
Йешуа взглянул на мать и мягко произнёс:
– Что нам с тобой до этого, жено? Ведь это их свадьба, их заботы.
– Посмотри на них, – указала она на новобрачных. – Здесь царит любовь. И если позор отца откроется всем, то тень бесчестия ляжет и на них тоже.
– Но мой час ещё не пришёл.
– Помоги им. Они нуждаются в тебе, хотя ещё и не знают об этом, – умоляюще посмотрела Марьям на своего сына.
Йешуа задумавшись, глядел на вышедших танцевать жениха и невесту, а затем вернул свой взор к матери. Улыбнулся ей и слегка кивнув, поднялся.
После чего они направились к тому слуге, который разговаривал до этого с хозяином дома. Его ученики, тоже поднявшись, с любопытством последовали за ними.
– Вот, – подойдя к слуге сказала она, слегка коснувшись его руки. – Он поможет вам в вашей беде. Что он вам скажет, то и сделайте.
Слуга недоумённо уставился на них.
– Уважаемые, если вы ещё не заметили, то у нас уже глубокая ночь на дворе. Люди, торгующие на рынке вином, давно спят. А приставать к честному иудею, с требованием продать вина в это время суток, как-то не принято. Посмотрите сколько тут народа. Разве может спасти Шимона один кувшин вина от сонного соседа? Да нет конечно. Не может. Или вы оставили за стеной целый воз вина? – усмехнулся он разводя руками. – Так давайте его скорее сюда.
Во время всей этой речи, Йешуа обводил взглядом двор, дом, прилегающие постройки, и наконец увидел то, что подходило.
– Вот, – указал он в сторону входа.
– Что вот?
– Там ведь стоят слегка вкопанные водоносы?
– Именно так, Адон. Там шесть каменных водоносов вместимостью по две – три меры (79-118 литров), служащие для очищения. Всё, согласно обычаям предков. Ведь скоро Песах и нужно будет очистить весь дом. А для этого необходимо довольно много воды. Ну не ходить же к колодцу с кувшинами целый день, – улыбнулся служащий. – Но до этого они остаются пустыми. Ведь нет никакой надобности хранить в запасе такое количество воды.
