– Послушай, – молвил Сыргак, – тебе лучше все-таки подойти к ней. Отбрось свою гордость. Ты же видишь, как ей плохо. Она…
– Заткнись, ублюдок! – выпучил на него глаза Володя. – Слушай, может, ты сам принимаешь участие во всем этом спектакле, диверсант двуликий?
– Да иди ты, придурок! – огрызнулся Сыргак. – Ты – диверсант и есть! Вместо того, чтобы помирить нашего друга и его девушку, ты, наоборот, подливаешь масло в огонь, еще больше ухудшая положение!
– Сам ты ухудшаешь положение! Сиди, наблюдай и докладывай! Не лезь не в свое дело! Кир сам знает, что ему делать. А нужно ему делать лишь одно – не поддаваться провокации.
– Да черт с вами! – махнул рукой Сыргак. – Действительно, мне-то что.
– То-то же! – одобрил Володя и сказал мне. – Кир, это провокация, тут все белыми нитками шито. Целую неделю она не приходила в университет, демонстрируя тебе свой характер. Но номер не прошел – ты остался абсолютно равнодушным. Видите ли, ты должен был, целуя ей руки, попросить прощения, осыпая себя проклятиями и повторяя: мол, я самый нижайший подлец и так далее. Но ничего подобного не произошло, ты пример яростной непреклонности. В результате она пришла вся «измученная» и нюни проливает, притворяясь жертвой. Брат, ничем иным, кроме как гениальной актерской игрой, это не назовешь. Знаешь, Станиславский сказал бы «верю» и, более того, аплодировал бы. А то что Азат подошел к ней, – тоже один из ходов этой хитрой шахматной партии. Можешь не сомневаться, трюк был задуман заранее. Кир, не дай себя перехитрить. Отбрось в сторону ненужную ревность. Конечно, ты просто обязан жестко поговорить с ним, сделай это позже, не здесь. Иначе Наташа выйдет победителем.
– Что там происходит? – спросил я у Сыргака.
– Ничего особенного. Азат уже сидит на своем месте. Девушки снова смотрят на тебя и о чем-то шепчутся.
– А Наташка? Меня интересует лишь она.
– Сидит.
– Плачет еще?
– Не-а.
– Смотрит на меня?
– Она посмотрела на тебя и отвернулась!
– Есть! – Володя торжествующе сжал кулаки. – Это первый признак твоей победы, предпосылка к ней, точнее. Держись дальше – и она заговорит с тобой. Предполагаю, сначала будут упреки, позже она скажет, что прощает тебя, однако делает это исключительно потому, что любит. Наташа по-любому выставит себя жертвой, женскому полу присуща…
– Прошу, сатана, замолчи! – раздраженно остановил я его. – Просто замолкни… А ты, Сыргак, не молчи.
– Заходит препод. Девчонки отходят от Наташи, остаются рядом с ней лишь ближайшие подруги. Препод смотрит сюда.
– Господа, могу я попросить вас, чтобы вы повернулись лицом ко мне? – послышался вежливый голос преподавателя истории.
Мы с Володей выполнили его просьбу.
– Премного благодарен! – сказал Николай Сергеевич и уже громче объявил. – Наша сегодняшняя тема – «Английская буржуазная революция». Скажите, ребята, в каком веке она произошла?
– В семнадцатом, – выкрикнул Володя.
– Да… Назовите два главных имени этих событий.
– Карл Первый и Оливер Кромвель.
– Верно, господин Балакирев. Скажите, дамы и господа, кто такой Карл Первый?
– Английский король, – выпалил Володя.
– Кто же он был по национальности? – допытывался Николай Сергеевич.
– Естественно, англичанином.
– Нет, Балакирев, он не был англичанином.
– Он был шотландцем, – отозвался Азат.
– Правильно, – улыбнулся профессор истории. – Вы, кажется, новенький? Я впервые увидел вас на той неделе. Не сочтите за оскорбление, но я не запомнил вашего имени, хотя вы и проявляли тогда большую активность. Можете назвать мне его?
