– Азат Каныбеков.
– Да, Каныбеков, вы ответили верно: Карл Первый был из Шотландии. Его династия называлась «Стюарты». Его отцом являлся Иаков Первый, сын злосчастной Марии Стюарт, так и не сумевшей сесть на трон в Лондоне. Почему? Кто-нибудь из вас знает, почему Мария Стюарт не стала королевой Англии?
Никто не знал ответа. Даже Володя притих. И лишь одному студенту было известно.
– Потому что ее казнили по приказу Елизаветы Первой, – ответил Азат.
– Браво! – похвалил его Николай Сергеевич. – Елизавета Тюдор боялась, что может лишиться короны, ибо шотландская королева претендовала на эту корону. Но Стюартам все равно суждено было надеть ее. Более того, Стюарты стали королями всего острова и Ирландии. Замечу, титул великого и ужасного Генриха Восьмого Тюдора был скромнее – он правил лишь Англией и Ирландией… ну и Уэльсом, конечно. Ладно, это просто небольшое отступление от темы. Я хотел проверить, читаете ли вы историю. Вижу, этой замечательной наукой интересуются лишь два человека – Владимир Балакирев и Азат Каныбеков… Напоследок, прежде чем начать тему, спрошу вот что: как англичане называют короля Карла Первого?
– Чарльз! – хвастливо воскликнул Володя.
– «King Charles the First». Если вздумаете прочесть историю на английском языке, то возьмите на заметку. А как звучит имя Иакова Первого?
– Джейкоб? – уверенно попробовал Володя.
– Логика хорошая, – одобрил Николай Сергеевич. – Однако Иакова Первого в англоязычном мире именуют иначе. Как же?
Володя туповато заморгал глазами. Все взоры направились на Азата. Он выглядел взволнованным. Глаза приняли какое-то блестящее и вдохновенное выражение. Чувствовалось, что у него учащенно бьется сердце.
– Джеймс, – произнес он, и голос его странно дрогнул.
– Превосходная эрудиция! – Преподаватель восхищенно захлопал в ладоши. – Да, его называют «James the First». Запомнили? Теперь приступим к нашей увлекательной теме, – и он стал рассказывать историю английской буржуазной революции. Надо сказать, она никого не интересовала, за исключением Азата. И, конечно, Володя вполуха слушал лекцию. Изредка он бросал на Азата взгляды, которые, мягко говоря, нельзя было назвать дружелюбными.
Также и я не испытывал симпатии к Азату и сверлил его взором, сулящим беду. Новичок с такой легкостью рискнул, позволил себе эту дерзость – подошел к моей девушке, моей женщине. Он даже прикоснулся к ней. Не слепой же он, видел, что парни застыли, боясь шелохнуться. Хотя бы костным мозгом Азат должен был догадаться, они не подняли свою пятую точку от сидений не потому, что им наплевать на Наташу, а потому, что они очень сильно боятся меня. Они знают, какой ужасный я ревнивец. Каждый из них не прочь был бы дотронуться до нежных плеч обольстительной блондинки, но страх перед твердыми кулаками ее возлюбленного заставлял их отказаться от такой заманчивой затеи, чреватой тяжелыми последствиями. Азат же наплевал на все, утешитель хренов. Его наглому поступку лишь одно объяснение: кретин невероятно добр и участлив, еще и безрассуден, глуп, неосторожен. Впрочем, ничего нельзя исключать, он, наверно, не такой уж и простак, как прикидывается.
Черт бы побрал Володю. Проклятый болтун, кровопийца, комар жужжащий. Его абсурдная теория может иметь под собой основание, и Наташа и вправду выбрала Азата в качестве соучастника в затеянной ею авантюре. Клянусь, ей придется жестоко заплатить.
