Азбука спасения. Том 73 - страница 20

Не столько грешнику, сколько добродетельному нужно заботиться о смирении. Почему так? Потому что грешник понуждается к смирению совестью, а добродетельный, если не очень бодрствует над собою, как будто подъятый ветром, превозносится и тотчас омрачается.

Видите ли… добродетель, свидетельствуемую у праведных в дополнение к полноте любви, как бы благовременно воздвигнутую кольцевую стену (защищающую все добродетели), именно – смирение? …Они утверждают, что они недостойны провозглашения и похвал, как не совершившие никакого добра, те, о которых свидетельствуется, что они ничего не оставили несоделанным. Посему думается мне, Господь и провозглашает их открыто, дабы были явлены люди такого рода и через смирение возвысились и справедливо обрели благодать от Него, которую Он обильно дарует смиренным.

Деятельность… вместе с Божественною любовью множащаяся, не получая знания выше того, что следует делать, делает делателя смиренномудрым.

Кто смиренномудр, тот должен иметь всякую добродетель и более как должник (во всем этом) поистине веровать, что он ниже всей твари. Если же он не таков, то это самое удостоверяет, что он хуже всей твари, хотя бы и думал, что ведет жизнь равноангельную, ибо и действительный ангел, при стольких добродетелях и премудрости, не мог угодить Творцу без смирения. Что же сказать после этого мнящему о себе, что он ангел, без смирения, – причины всех благ, существующих и имеющих быть, от которого рождается рассуждение, просвещающее концы, а без него – все мрачно. Она есть свет и называется светом, и потому мы, прежде всякого слова и начинания, нуждаемся в этом свете, чтобы могли видеть и прочее и удивляться. Удивляемся и Богу, как в первый и господственный день Он прежде сотворил свет, чтобы последовавшие создания не оставались невидимыми, как бы не существующие.

Будем со смирением все делать… и увидим, коль сладок, коль достолюбезен, коль пресветл плод сей добродетели, делающий нас подражателями Богу.

Необходимо смиряться. Без смирения добродетель, и вообще ничто, не принесет никакой пользы. Все наши старцы всегда говорили: «Смиряться, смиряться!» Подобно тому, как Иоанн Богослов под конец своей жизни только и говорил: «Чадца! Любите друг друга!» так и наши старцы твердили «смиряться!». Эти две добродетели любовь и смирение так обуславливают одна другую, равно как теплота и свет.

У смиренного есть все добродетели.

«Смирение отверзает двери Небесные и сходит на человека Благодать Божия».

– Геронда, скажите нам что-нибудь на прощание.

– Что вам сказать? Я столько наговорил!

– Скажите нам что-нибудь, чтобы мы над этим работали до Вашего возвращения.

– Ну если настаиваете, скажу… Есть одна добродетель – смирение, а так как вы этого не понимаете, то прибавлю ещё и любовь. Но в ком есть смирение, у того разве нет и любви?

– Авва Исаак говорит: «Что соль для всякой пищи, то смирение для всякой добродетели».

– Значит, без смирения добродетели… несъедобны! Святой Исаак хочет показать, насколько необходимо смирение в делании добродетелей.

– Геронда, в другом месте авва Исаак говорит, что смирение приходит, когда человек приобретёт все добродетели.

– Может, ты что-то не так поняла? Если у человека нет смирения, к нему не может приблизиться ни одна добродетель.