Б-666 - страница 2

– Ыыыыыыы! – рыдает она.

– Неправильно. Не та буква.

Мы почти закончили алфавит. Сегодняшняя стоп-буква – «Ъ».

ХОТЕЛА ПОЗАВИСАТЬ

Лера возвращалась из клуба одна. Сквозь пьяный туман проступили бородатые лица бомжей.

Очнулась в подвале. Воняло канализацией, перегаром и рвотой. Тугой жгут перетянул бедро. Лера слабо брыкалась, фонарик телефона осветил занесённый топор, потом стену, где, привязанные за руки, висели безногие девушки. К одной из них пристраивался бомж.

Топор резко опустился.

ДАВАЙТЕ ГОВОРИТЬ КАК ПЕТЕРБУРЖЦЫ!

«У нас может получится», – написал Валера.

Маша вздохнула. Перечеркнуть пять лет филфака пьяным перепихом с быдлом?

«ться. Приезжай в восемь».

Набрала номер.

– Сергей Борисович? Я выступлю на конференции по старославянскому. Но у меня… проблема.

– Понял, – ответил декан. – Инструменты возьму. Купите плёнку и мешки.

Маша улыбнулась – её позор поглотят воды Мойки.

ЭВЕРЕСТ – КРЫША МИРА

Двух-с-лишним-метровый Диего возвышался над альпинистами как вторая Джомолунгма. На вершине он потянулся размять суставы и… упёрся в потолок. Небо над Эверестом было твёрдым.

Диего постучал. Через секунду сверху открыли. Альпинисты закричали, срывая кислородные маски и сдирая кожу с лиц.

Вместе со снегом с вершины мира на землю лавиной хлынула тьма.

ПЕНСИОНЕРЫ

Кларк, бро, хватит так убиваться! В нашем возрасте и с обычным зрением проблемы, не то что с рентгеновским.

У меня самого… С паутиной… Осечки через раз. С прыжками завязал…

А ты летаешь!

Ничё не разучился! Давай прям щас, с крыши! Я пиво подержу.

Покажи им, Кларк!

Уииииии!

Fuck…

FUCK!

Кларк?

УБЕЖИЩЕ

Людмила спустилась в подвал, где уже семь лет укрывала партизана от врагов. Она накормила его, разделась, и он привычно отблагодарил её.

Людмила заперла подвал на ключ («вдруг облава»), поднялась в гостиную, охнула и, пошатнувшись, упала. Инфаркт.

Тело её через месяц нашёл племянник – он заехал поздравить тётю с пятилетием окончания войны.

ЧЕРТИ

– Мама, это черти?

– Да, доченька. Не смотри на них.

– А папа сказал, что чертей нет… Мама, мне больно дышать!

– И мне больно. Давай, обниму тебя… Скоро пойдём к папе. Не плачь.

За прочным стеклом стояли черти в военной форме, внимательно смотрели на маму с дочкой, что-то писали в маленькие книжечки.

КРУЖКА С ПОРТРЕТОМ ЛАВКРАФТА

Друзья подарили кружку с портретом Лавкрафта.

Ничего не подозревая, я заварил

(неописуемо крепкого)

чаю.

Комната наполнилась видениями. В окно вползал клубящийся мрак. Стучали копытца. Отвратительное лицо ухмылялось в мешанине щупалец. Вздымалась и опадала протоплазма, сверкая мириадами глаз.

Нечеловеческим эхом прокатилось в голове: – «Пиши о нас!»

– «И пиши хорошо!» – проблеяла коза.

АНЖЕЛА, ЖИВИ

Анжела останавливается перед дверью, поправляет костюм, набирает воздух. Она решительна и сосредоточена.

Нельзя облажаться, нельзя повторить судьбу неопытной предшественницы (все видели тот жуткий ролик в сети). Нужно сразу показать силу, ведь за дверью – три десятка агрессивных, безжалостных созданий, которые разорвут за малейшую ошибку.

– Здравствуйте, садитесь, – говорит Анжела, входя в класс.

ОТНОШЕНИЯ

Первый «звоночек» – она перестала разговаривать со мной. Не брала телефон. Когда я приходил, просто лежала на кровати с обиженным видом, равнодушная, холодная.

Да, у меня много работы – ради неё же, чёрт возьми!

Второй «звоночек» – она запустила себя, стала плохо пахнуть. И лишь когда из неё полезли черви, я всё понял…