«Во-первых, он не тупой. Во-второй, откуда такой лексикон, Ба? Где деревенский говор?»
«Я тебе не «Ба»», – хмыкнула Алёна.
«Как ещё звать прапрапрабабку», – беззвучно засмеялась я, включая комп.
«Ты не посмеешь!» – говорила та, пока я искала новую серию.
«О, посмею».
«Положи мышку!» – кипела она, когда я включила фильм, развалившись в кресле.
«Нафиг пошла», – я врубила звук в наушниках на полную и перестала слушать возмущённые крики Алёны.
***
– Ты сегодня опять с домашкой? – искренне удивилась Саша, когда мы встретились на уроке геометрии.
– Представь себе, – я показала ей пять решённых задач и широко зевнула. – Не знала, чем ещё себя занять в два ночи.
«Мы бы управились до ужина, если бы ты не решила поиграть в Скайрим», – зло напомнила Алёна.
– Ты реально решила поступить в МГУ, что ли? – Саша кинула в рот жвачку и протянула пачку мне, но я отказалась, вспомнив фильм про аппендицит, который смотрела Алёна в прошлом месяце.
– Видимо, да, – печально вздохнула я.
– И на какую специальность? – засмеялась Саша.
– Хотела бы я знать…
Интересы Алёны менялись так же резко, как погода в начале учебного года. Если всё началось с самолётов, то через три дня внимание Алёны переместилось на иммунологию человека, ещё через три – на звёзды-квазары, и через неделю – на технологию производства целлофана.
– Не на гуманитария, – поняла я.
– Серьёзно? – саркастично улыбнулась она. – А на кого, на инженера? У тебя же тройки по всем предметам, кроме литературы и чего-там ещё… обществознания?
– Ты вообще-то не лучше, – обиделась я. – Кто смог получить двойку по музыке?
– Это было за прогулы. И я хотя бы не прикидываюсь гением, как ты. Что, предки отдали тебя на двадцать дополнительных курсов?
– На семь. Всё-таки мы в одиннадцатом классе…
– Не напоминай… – вздохнула Саша и выплюнула жвачку на пол.
На этом уроке меня впервые в году вызвали к доске, и я морально приготовилась позориться. Мел наощупь казался, как свежевыкопанная немытая картошка, хоть я никогда и не рыла её на огороде. Но мелкая белая пудра ощущалась на пальцах, как сухая земля. За окном желтели деревья, а где-то далеко от города фермеры убирали картофель с полей.
– Задача номер тридцать пять, – произнесла приговор учительница.
«Расслабься, – сказала Алёна. – Просто перерисуй этот октаэдр и обозначь вершины цифрами».
– Что тебе требуется найти? – как у маленького ребёнка спросила учительница, увидев, как я колеблюсь в графе «Дано».
«Так, угол между гранью CD и пересечением высот этой пирамиды… – услышала я размышления Алёны. – Пиши: угол CFG».
– Хорошо, – сказала учительница. – Какие ты хочешь использовать формулы?
«Скажи, что сначала нужно найти объём пирамиды ABCD, а потом вычислить высоту HF», – подсказывала Алёна.
– О, неплохо, – искренне удивилась учительница, когда я озвучила слова Алёны.
Под диктовку я писала каждую букву и цифру, до чёртиков боясь, что голос Алёны исчезнет, и я останусь стоять с наполовину законченным решением перед классом – всё равно что наполовину раздетая.
«Здесь большая H, большая!» – недовольно ворчала Алёна, когда я ошибалась.
– Покажи, площадь какой грани ты сейчас нашла, – попросила учительница.
«Нет, выше! Верхняя грань, верхняя!» – кричала Алёна, когда я ткнула в неправильную часть фигуры.
Закончив все вычисления и написав ответ, я с опаской посмотрела на учительницу. Та открыла мой дневник и поставила жирную 5, заняв три строки.
