- Здрасьте, - присела я от ужаса, видя силуэты под потолком. Они напоминали комочки сладкой ваты. Из комочков торчали мечи, обломанные копья и щиты. Из одного торчала нога в сапоге.
Груды оружия валялись, покрытые паутиной. И тут я увидела, еще глаза. И еще… Да их тут…
- Мамочки! – захлопнула я двери снова, трясясь от ужаса. – П-п-прибираться надо! А то п-п-пауки вон какого размера вымахали!
И тут на дверь кто-то налег изнутри. Я не помню, как очутилась в своей комнате. Поймала я себя только в тот момент, когда к придвинутому к двери шкафу пыталась дотащить тяжелый стул.
- И что делать? – спросила я, вздыхая. – Так или иначе я стану украшением чьего-то стула! Спасибо, хватит! Пора делать ноги! Только теперь у меня есть провиант и… И одеялко. Как-нибудь выберусь отсюда.
Я стащила одеяло парчовое, свернула его и тесьмой от шторы обмотала. А потом сгребла в скатерть угощения.
- Погляди-ка, какая кольчуга баская, - послышался голос. – Прямо заглядение! Понравится она Кощеюшке! Молодцы, бесы мои, молодцы! Что-то я уморилась. Пора бы и вздремнуть. Утро вечером мудренее!
- Да, да, - закивала я, оттаскивая шкаф и отбрасывая стул. – Всем спасибо, всем до свидания! Удачи в личной жизни!
И я отправилась по темному коридору. Сначала идти было легко. Потом тяжелее. Посидев немного и передохнув, я съела сахарного петушка.
Прошло не меньше трех часов блуждания. У меня осталось одно яблоко. И даже сквозь одеяло, я чувствовала пронизывающий холод. Стуча зубами, я продолжала свой путь, завернувшись в одеяло.
- Ой, - опешила я, видя ту самую дверь. – Это что еще за фокусы такие! Что меня к этой двери манит! Хотя, погодите… Может, это и есть … выход?
Я снова приоткрыла дверь, видя пушистых паучих среди рванины паутины. Один кокон все еще шевелился и мычал.
- Еда! – послышался шепот отовсюду. – Сестрицы, я еду учуяла!
Я хотела открыть дверь, но она была закрыта. За мной по стене спускалась огромная паучиха. Точно такая паучиха же наползла на меня спереди.
- Что делать? – спрашивала я у инстинкта самосохранения. – Куда бежать? Как вообще? Чего молчишь! Что мне делать?!
- Из тебя получится отличная какашка, - вздохнул инстинкт самосохранения и торжественно пожелал мне счастливого пути. Огромные желваки едва не сомкнулись на мне. Я бросилась в сторону. Меня смело на землю и накрыло одеялом из тьмы.
- Кощей, - прошептала я, обещая найти его конец. И оторвать! На всякий случай.
В этой тьме я видела огненные волосы и взгляд – уголки.
- Ну что, бабатырь, - послышался голос в кромешной тьме. – Не справилась. Жаль. Прощай, бабатырь… Позабавила. Повеселила.
- Пошел вон! – крикнула я, открывая глаза. Кровь приливала к голове. Я висела вниз головой в темноте, а меня вертели не только на одном месте. Но и вокруг моей оси.
Я разжала руку, как вдруг паучиха прекратила заматывать меня и замерла.
- Яблоко! – прошипела она. – Сестрицы! Вот чем пахнет! Яблоком! Яблоко…
У меня хватило сил разжать пальцы, чтобы яблоко выскочило на пол.
- Мое! Мое! – вмиг забыли обо мне паучихи, сползая вниз. – Мое яблоко! Мое! Яблоко! Я его первая унюхала! А я первая нашла!
- Рассуди нас, - прослышался злой шепот, пока я пыталась сплюнуть паутину. Меня еще не успели домотать. И мне удалось высвободить одну руку и стянуть прочную паутину с лица.
Рассудить? Эм…
- Дамы, успокойтесь, - выдала я, глядя на сотни глаз. Они все смотрели на меня. – В рядочек, пожалуйста! Встать! Суд идет! Слушаем дело о яблоке.
