– А почему ты не на работе?
Не дождавшись ответа, скривилась от подступающей тошноты, торопясь к умывальнику, успела произнести сокрушённо:
– И как вы, мужики, можете употреблять эту гадость?…
Вчера лишь пару рюмок выпила, а впечатление такое, будто неделю принимала это зелье. Всё тело болит, словно побитое! Нет, пойду лучше прилягу, плохо мне что – то.
Привыкшая по утрам принимать водные процедуры, делать зарядку и бегать в любую погоду, Катерина сейчас не могла и думать об этом.
Умывшись кое – как, она снова направилась к кровати. Думалось об одном – скорее лечь.
Павел положил жене на лоб мокрое полотенце, побежал ставить чайник. Целый день он не отходил от неё, заваривал чай с травами, с брусникой, уговаривал, как маленькую, хоть немного поесть.
Только к вечеру ей стало лучше. Смотрела Катя на Павла, который в её кухонном фартуке бегал от её кровати на кухню и обратно, смотрела, и стало ей отчего – то вдруг весело. Хорошее настроение дополнило ещё одно обстоятельство – на пороге появились Лёнька и Митя. Они вернулись из школы и, так как Митя жил намного дальше, то по дороге из школы мальчики всегда заходили сначала к Лёньке, о чём – то своём школьном разговаривали, что – то вместе делали, а потом Лёня провожал своего друга до его дома.
Так водилось всегда, так было и сегодня. Эти оба мальчишки напомнили сейчас Кате о том, что у её сына есть теперь брат. И знает об этом только она. Ни Павел, ни Леонид ничего ещё об этом не знают. А ей, почему – то, было от всего этого хорошо.
Тепло и по – семейному – муж хлопочет вокруг неё в фартуке. Даже отгул взял, что – бы поухаживать за приболевшей своей женой. А теперь у неё появился ещё один сын, которого она с большой радостью и без всяких сомнений приняла в своё сердце.
Вскоре перед ней предстали Лёнька, Митя и Павел, все они держали в руках веточки багульника. Мальчишки стояли по обе стороны Павла, а тот совсем не догадывался, что стоит между двумя своими сыновьями. Сейчас Катерина почувствовала угрызение совести за Павла. Он даже и не подозревает, что бок о бок с ним сейчас его сын Митя. Леонид торопился рассказать матери, как хорошо они вчера вместе с отцом провели время на берегу реки.
Принимая букетики багульника, прижимая его к сердцу, Катя, вопреки всему выглядела сейчас вполне счастливой женщиной, а Пашка вдруг сообразил, что появилась возможность ещё раз попросить прощения у своей жены.
Дождавшись того момента, когда Леонид пошёл провожать Митю, он подошёл к кровати, на которой всё ещё лежала и выздоравливала его жена, Пашка встал на колени, несмело заглянул в глаза Кати, произнёс:
– Ты простила меня?
Катерина, продолжая думать о Мите и о том, как отнесётся Павел к такому известию, внимательно посмотрела на мужа, сказала:
– Поживём, увидим. Иди в детский сад за дочкой, а я сейчас встану, приведу себя в порядок. Вчера я расслабилась, позволила себе лишнее и это на моей совести. Совсем необязательно это было делать. Хотя не зря мы так долго беседовали со своей подругой – интересную новость от неё узнала.
Катя загадочно посмотрела на Павла, добавила:
– Люди в этой жизни только этим и занимаются, что учатся прощать друг друга. Хотя бывает трудно это сделать, и бродят наши ошибки по свету неисправленные. О иных уж и думать забыли, о иных и не догадываемся, а те никуда не делись, а всё ждут исправления. Я, пожалуй, прощу тебя на этот раз, но только ради детей. Понимаешь, Паша, все мы живём в этом мире ради них. Постарайся своих детей больше не огорчать. Они должны жить в доброте, заботе, ласке, и любви.
