Васька Смирнов, молодой мужик, женатый, жил в одной из старых пятиэтажек, расположенных цепочкой вдоль дороги, отделявшей их от парка, и окружённых уютными, поросшими растительностью и деревьями, двориками.
Попросив Володю подождать его на улице и постеречь мотоцикл, Лёнька вбежал в подъезд с исписанными плохими словами стенами и поднялся на третий этаж. Дверь ему открыла жена Смирнова.
– Васька дома? – поинтересовался Мезенцев.
– Кто там? – раздался из квартиры голос хозяина, который, к счастью, оказался здесь.
– Тебя спрашивают, – небрежно-равнодушным тоном ответила жена и, окинув оценивающим взглядом гостя, ушла.
Появился Васька. Судя по виду, он ещё не был пьян, но запах спиртного чувствовался. Вероятно, его прервали во время трапезы.
– Лёнька! – воскликнул он. – Заходи!
– Вась, я к тебе на пять минут!
– Заходи-заходи! Успеешь со мной пропустить по сто грамм! – сказал Смирнов, закрывая за гостем дверь, – Пошли на кухню! Я только что открыл бутылку!
– Мне нельзя – я за рулём! У меня к тебе дело на пол-литра!
– Хорошее дело! Выкладывай. – Смирнов стал серьёзным.
– Порулишь завтра утром своим автобусом? – спросил Мезенцев. – Надо кое-кого отвезти кое-куда.
– Да ты что, Лёня! – засмеялся повеселевший Василий. – Нет, я, конечно, понимаю, что очень нужно. Только автобус этот сдох! Он не поедет никуда.
– Мы его сделаем, – сказал Лёнька и хитро улыбнулся.
Смирнов удивлённо уставился на него, соображая, шутит он или нет.
– Во даёт! – воскликнул Васька и тоже заулыбался. – Нет, я всё понимаю – дело срочное. Но не врублюсь: ты что, собрался чинить его? Ночью? Ты, случайно головой не ударился? Дай, посмотрю.
Он в шутку потянул было руки к голове Мезенцева, но тот отмахнулся от них:
– Да перестань ты! Я серьёзно. Меня Рева у мотоцикла ждёт.
– Рева? – переспросил Васька с таким видом, словно никогда не слышал такого прозвища.
Он замотал головой и поморщился, соображая, в чём дело. До него не сразу дошло, что от него хотят.
– Он же сломан! Ну, ладно, если хотите, пойдём. Только я с собой «пузырь»43 захвачу! – Смирнов схватил со стола бутылку водки за горлышко. – Такие дела без бухла не решаются!
– Оставь! Как же ты потом поедешь?
Тот озадаченно встал с бутылкой в руке.
– Нет, ребята, как хотите, а я так не согласен! Порулить – порулю, а ремонтировать без водки не пойду! У меня отпуск, в конце концов! Имею право?
Взяв у Васьки ключи от автобуса и обещание больше не пить до утра, а проспаться, Лёнька предупредил, что заедет за ним, как только они заведут ГАЗон. Потом он вышел на улицу и вкратце передал Володе свой разговор со Смирновым.
– Ну, что попробуем? – спросил он Ревеня, и в ответ на кивок головы, дал по газам.
Когда они остановились напротив закрытых ворот, Володя слез с мотоцикла и направился на проходную. Он постучал кулаком в запертую дверь, затем подошёл к маленькому окошку, в котором приподнялась занавеска. Сухое маленькое лицо показалось из темноты. Сторож, прищурив глаза, посмотрел на незваного гостя.
Спустя минуту дверь отворилась, и низенький старичок появился на пороге.
– Володька? Ты что ль? А кто с тобой? Лёнька?
– Здорово, дед Ефим!
– Здорово! – дед отступил чуть назад, пропуская вошедших, и закрыл дверь.
Зажёгся свет, и Володя бегло оглядел помещение. На столе возле чайника стояли две железные кружки. Играл радиоприёмник.
– Ты что, один? – спросил Рева.
– Нет, – ответил дед. – Сейчас Михалыч придёт. Он по нужде отошёл.
