Подкладка была сухой. Абсолютно. Я молча напялил шлем обратно на голову, изо всех сил делая вид, что ничего такого уж неожиданного не произошло. И да, в шлеме изображать равнодушие намного легче.
Впервые в жизни вижу настоящую ведьму. И это ведьма-прачка. Везучий я все-таки парень! Надеюсь, если в лесу мы все же наткнемся на чудовище, леди де Бов сумеет высушить его до смерти.
Лошадь обнаружилась там же, где мы ее и оставили – под кустом. Зверье уже успело над ней поработать, но ситуацию это не слишком изменило. Ведьма исследовала падаль, особое внимание уделив следам зубов, и пожелала видеть прогалину, на которой мы нашли трупы. Переться в лес, собирая штанами репьи, мне совсем не хотелось – но просьба дамы, мать ее. Рыцарь не может игнорировать просьбу дамы – особенно если она подтверждена приказом сюзерена. И мы потащились в лес.
Леди де Бов шла медленно, осторожно выбирая, куда поставить ногу. Я плелся рядом, любезно отводя ветки, и думал, что уже давно пора обедать. А кое-кто даже толком и не позавтракал.
– Вот тут мы их и нашли. Купец лежал здесь, – я ткнул пальцем во втоптанную траву. – Телохранители – вон там.
– Да, спасибо. Отойдите, пожалуйста, в сторону – от вас фонит.
Я как дурак вернулся к деревьям. Леди де Бов раскинула руки, забормотала что-то ритмичное и пошла по поляне, иногда замирая на месте. Глаза у нее были закрыты. Все же действительно ведьма. Ни разу о траву не зацепилась и носом землю не пропахала. Магия, да и только.
Ведьма долго топталась по прогалине. Поначалу это было любопытно, потом надоело. Духи мертвых не появлялись, демоны тоже. Я привалился к дереву, сорвал лист и прикусил черенок. Во рту стало терпко и горько. Вверху, прямо надо мной верещала птица – видимо, обещала все смертные кары тому, кто посягнет на ее гнездо. Товарки с других деревьев поддерживали ее дружным визгливым хором.
Не знаю, почему я ничего не заметил. С ведьмой все ясно. Ведьма по горло была занята своим колдовством. Со стражников тоже спрос маленький: остолопы – они остолопы и есть. Но я? Как я мог проворонить? Я посмотрел вверх, только когда на землю упала тень и ветер хлестнул траву. И увидал эту дрянь. Здоровенная, как овин, тварь, завернув над прогалиной круг, поперла вниз. Я заорал – кажется, заорал. Матом. Кажется, матом. И рванул через поляну к ведьме. Толканул в спину, отбрасывая в сторону, размахнулся и шарахнул мечом по чешуйчатому рылу. Клинок завибрировал, кисть онемела, а тварь, оскорбленно взревев, взмыла вверх, заходя на второй круг. Несколько арбалетных болтов ударило в чешую и, кувыркаясь, отлетело в сторону.
– Под деревья! Все под деревья!
Дракон пер на меня как таран.
– Ложись!!!
Мне подсекло ноги, над головой что-то пронеслось, полыхнуло зеленое. Лежа лицом в траву, я слушал мягкие, тяжелые шлепки о землю.
– Твою мать.
Я поднялся, сплевывая грязь. То, что осталось от дракона, ровным слоем тянулось до леса – и по нему. Обрывок перепончатого крыла трепетал на вершине ели, как парус. Когда я был маленький, увидел, как суслик под груженую повозку попал. Вот где-то так же было. Размазало тонким слоем.
Я вытер с лица пот и грязь. Ведьма так и сидела на земле, упершись руками в колени и опустив голову. Я подошел, опустился рядом на корточки, открыл рот – и понял, что не помню, как ее зовут. Вообще. Имя вылетело из головы вчистую.
– Леди. Эй, леди!
