– Скажите, пожалуйста, а почему вы называетесь Норнами? Насколько я помню, это боги, определяющие судьбы людей, по-моему, в скандинавской мифологии. Почему вы взяли себе это имя? Хотели показать свою, практически, божественную сущность?
Норны рассмеялись.
– Немного не так, а точнее, всё наоборот. Поставь всё с головы на ноги. Мы есть мы! И назывались Норнами всегда, пока существует наша цивилизация, а это около пяти миллионов лет. Когда-то, две с половиной тысячи лет назад, мы в очередной раз прилетели на вашу планету изучить наглядно то, как течёт ход истории – ведь в нашем трёхмерном материальном мире он течёт примерно по одним и тем же законам для всех цивилизаций. И по этим законам, которые знают на любой развитой планете, которые, можно сказать, просто витают в воздухе, ибо это законы вселенского разума или Бога, как вы его называете, мы можем частично, совсем немножко, корректировать ход событий. А точнее, делать то, что никак не повлияет на общий ход истории, то есть мелкие деяния… ведь так всегда хочется сделать что-нибудь доброе. Мы часто помогали людям принять правильное решение, подталкивали их к созданию чего-то нужного, что потом в итоге становилось неотъемлемой частью их жизни. Наши учёные не скрывали от них названия собственной планеты и всегда представлялись Норнами. Мы долго жили среди ваших далёких предков, за всё это время люди приписывали нам разные имена, но «Норны» использовалось наиболее часто – и мы были только рады этому. Однако, как полагается, после того, как экспедиция закончилась, и мы улетели, наше имя обросло легендами, многое было искажено. Такова участь всех наблюдателей, и вы, возможно, когда-нибудь её не избежите.
Норны улыбались, глядя на меня добро и мягко. В этих взглядах чувствовалась тысячелетняя глубина, они успокаивали, накладывали целебный бальзам на израненную годами душу, как будто мама сквозь время пришла успокоить и приласкать, как в детстве…
– Давайте продолжим. – Меня осторожно вывели из оцепенения. – Мы провели анализ ситуации и пришли к выводу, что вы не можете, просто не в состоянии направлять науку по верному пути из-за до сих пор оставшихся в ваших генах программ животного доминирования. – И снова интонации постепенно из ласковых маминых перетекали в неумолимо жёсткие. – Эти программы заставляют ставить на верх социальной лестнице, грубо говоря, не самых умных, а самых сильных и агрессивных. Доминантные самцы так же не отличаются честностью, благородством и желанием процветания своих соплеменников, хотя, надо сказать, что их ненасытное стремление к власти часто работает этим соплеменникам на руку, например, для расширения границ собственной страны и её обогащения. Однако, эти ваши агрессоры, дабы не потерять власть над миром, подавляют или даже уничтожают все высокие идеи, могущие подорвать их собственное благополучие. В итоге, что мы видим – на планете бесконечные войны и борьба за ресурсы.
Я сидел и молча переваривал услышанное.
– Ну, например, – приняв мою напряжённость за недоумение, переключились Норны, – представь себе первобытнообщинный строй. Племенем правят вождь и шаман. Вождь понятно – наиболее сильный. Шаман же в физическом плане не самый сильный, зато самый хитрый – ведь власть-то держать надо. Если в племени какой-нибудь рядовой член вдруг оказался умнее остальных и захотел вести племя в светлое будущее, ему тут же покажут, кто самый сильный. Если кто-то изобрёл что-то новое, придумал механизм, тактику… то сначала вождь и шаман рассмотрят эту новинку на предмет, а не повредит ли она их власти. Если повредит, то шаман объявит горе-изобретателя врагом, «ибо так захотел Бог» и, возможно, этого гения даже умертвят. Вождь всегда поддерживает шамана, а шаман вождя, ибо вдвоём легче удержаться на вершине власти. Так вот, и вождь и шаман – это ваши президенты, чиновники, начальники… поставленные туда жёсткими биологическими программами, давно своё отслужившими. Таков начальный путь развития любой цивилизации, необходимый, чтобы выжить. Но потом, с определённого момента, чтобы выжить, нужен уже совсем иной путь!
